Как поставщики лития для электрокаров и телефонов убивают коренных аргентинцев

Оригинальный текст вышел на The Washington Post ^[1]. «Роем!» благодарит за помощь в подготовке материала бюро переводов «Блиц»: http://blitz-perevod.ru/ ^[2].

---

В разреженном воздухе местных солончаков на высоте почти четыре тысячи метров над уровнем моря коренные жители Атакамы ведут непрерывную борьбу.

Они пасут стада лам и коз на засушливых землях, вяжут на продажу шапки чульо и жуют листья коки, чтобы избавиться от головокружения, вызванного высотой. Они живут в глинобитных домиках с крышами из листов гофрированного металла, придавленного камнями для защиты от сильного ветра.

Тем временем под землями их предков залегает сокровище современной Кремниевой долины — литий.

Серебристо-белый металл — ключевой элемент литий-ионных аккумуляторов, питающих смартфоны, ноутбуки и электромобили, популярность которых вызвала настоящую литиевую лихорадку в местных краях. Многие годы добывающие компании зарабатывали миллиарды долларов на литии из чилийского региона Атакама, и сейчас на прилегающие к Атакаме земли Аргентины съезжаются охотники за минералом, известным как «белое золото».

Но нищие атакамцы на этом так и не разбогатели.

Согласно изученному в «Вашингтон пост» договору, условия которого ранее не раскрывались, компания по добыче лития — совместное канадско-чилийское предприятие «Минера Эксар» (Minera Exar) — заключила сделки с шестью коренными общинами, позволяющие разрабатывать здесь новое месторождение. Ожидаемая прибыль от продаж составит около 250 млн долл. США в год, в то время как каждая община будет ежегодно получать от 9000 до 60 000 долл. США за предоставление расширенных прав на земли и водные ресурсы.

Другое предприятие по добыче лития, образованное австралийской добывающей компанией и японской «Тойота Тсусё» (Toyota Tsusho) и начавшее производство в 2015 году, платит жителям села, где расположен ее завод. Представитель компании отказался озвучить условия соглашения, но упомянул, что деньги идут на строительство школьного актового зала.

Как программа свободного доступа к интернету от Facebook пыталась запуститься в Индии, но что-то пошло не так ^[3]

Побывав во всех шести коренных общинах в окруженной горами пустыне, километрах в сорока от северо-западной границы Аргентины с Чили, мы увидели разительный контраст — заморские компании извлекают прибыль из местных минеральных богатств, а общины — собственники земель едва сводят концы с концами, покупая питьевую воду и оплачивая услуги водоотведения и отопления в окрестных школах.

«Мы знаем, что литиевые компании делают миллионы долларов на наших землях, — говорит Луиза Хорхе, старшая в Сускесе, одной из шести общин, соседствующих с солончаками. — Компании осознают это. И мы знаем, что они должны что-то отдавать взамен. Но увы».

Многие жители общин обеспокоены и тем, что литиевые заводы, использующие в производстве огромное количество воды, усугубят уже существующий дефицит водных ресурсов в регионе, где выпадает не более 100 мм осадков в год. По крайней мере одна из шести общин, Пастос-Чикос, уже вынуждена привозить питьевую воду.

«Это как насмешка, — говорит Бруно Форнилло, научный сотрудник Национального научно-технического и исследовательского совета Аргентины, изучающий последствия добычи лития. — Компании относятся к местным буквально как к камням на дороге. Если есть проблема, они просто отбрасывают ее на обочину».

В ответ на претензии добывающие компании заявили «Вашингтон пост», что соблюдают законы по охране окружающей среды и что литиевый бум принес пользу местным жителям. Они говорят о создании сотен рабочих мест и инвестициях сотен миллионов долларов в один из беднейших регионов Аргентины. А в некоторых компаниях утверждают, что они также участвуют в образовательных и экономических проектах, например в исследованиях возможности выращивания здесь киноа.

«И никакого сопротивления, — утверждает Алекс Лосада-Кальдерон, генеральный менеджер «Салес-де-Хухуй» (Sales de Jujuy), компании по добыче лития, запустившей в 2015 году завод на солончаке Олароз. — Мы с самого начала очень, очень тесно сотрудничали с местным сообществом».

Однако найти противников не составляет труда. Еще совсем недавно на выходе из аэропорта в Сальте, куда часто прилетали руководители добывающих компаний, их приветствовал протестный баннер «Литий принадлежит местным жителям». Путь к солончакам пролегает мимо ограждения на крутом горном перевале, где краской из баллончика написали: «Нет загрязнению месторождений». И в населенных пунктах полно людей, обеспокоенных будущим.

«Они забирают все, — рассказывает 44-летний коренной житель Карлос Гузман, возглавляющий группу протестующих против загрязнения окружающей среды и снижения уровня грунтовых вод при разработке литиевых месторождений. — Это земли наших предков. От них зависит наша жизнь — эти поля, наш скот, — и все это сейчас в опасности».

Литиевый бум — с рабочими местами для одних и проблемами для других — разделил общины на два лагеря, спровоцировал демонстрации и судебные процессы. Сестра Гузмана Эльва изготовила транспарант, который, кажется, должен свести их разногласия на нет.

«Мы не питаемся аккумуляторами, — гласит написанный от руки баннер. — Если они заберут воду, нам конец».

ОТ СОЛОНЧАКОВ К ХАЙТЕКУ

Сложно установить, куда идет литий, добытый в этом регионе, или в каких мобильных гаджетах он в итоге используется. Но существуют определенные связи.

Компания «Салес-де-Хухуй» отказалась раскрыть своих клиентов, но она частично принадлежит «Тойота Тсусё», торговой компании, связанной с автопроизводителем, который все активнее использует литий-ионные аккумуляторы для автомобилей. Также литий от «Салес-де-Хухуй» может поступать в «Панасоник» (Panasonic), согласно пресс-релизу о новом литиевом проекте. «Панасоник» производит аккумуляторы для «Тойоты» и производителя электромобилей «Тесла».

«Тойота» в своем заявлении утверждает, что не закупает литий напрямую, однако старается минимизировать последствия деятельности поставщиков «на местных жителей»: «Мы намерены требовать от своих поставщиков принять меры, запрещающие использование определенных материалов, если существуют сомнения насчет их источника».

Другая местная литиевая компания, «Минера Эксар», частично принадлежит чилийскому добывающему предприятию SQM («Общество химической и горнодобывающей промышленности»), которое является одним из крупнейших мировых производителей лития. По заявлению одного из руководителей в отрасли, литий от SQM попадает в цепочку поставок Apple.

«Apple стремится ответственно подходить к выбору источника материалов для своей продукции, и мы упорно работаем над тем, чтобы наши поставщики придерживались строгих стандартов отрасли, — говорится в заявлении Apple в ответ на вопросы «Вашингтон пост». — В ближайшее время мы проведем выездные аудиты крупнейших производителей лития, и тот, кто не сможет или не захочет соблюдать наши стандарты, будет исключен из нашей цепочки поставок. Приведя в порядок всю цепочку поставок, Apple и дальше будет прилагать все усилия ради повышения стандартов, защиты прав человека и экологии тех мест, которые служат источниками материалов».

«Минера Эксар» защищала свои отношения с местными общинами, отметив, что в условия ее соглашений с ними также входят производственное обучение и обещания трудоустройства местных рабочих. Компания заявила, что за последние два года на региональные проекты, такие как развитие местных общественных структур в Пастос-Чикос, она потратила свыше 241 тыс. долл. США.

«Мы строго соблюдаем все требования», — утверждает Джон Канеллицас, президент «Литиум Америкас» (Lithium Americas), канадского партнера совместного предприятия, которое стоит за местной работой «Минера Эксар».

В целом, однако, цепочка поставок лития непрозрачна в силу отказа компаний — производителей товаров широкого потребления раскрыть своих поставщиков. Некоторые, такие как «Пулид» (Pulead), производитель аккумуляторных компонентов, ответили на вопрос о своих источниках. «Албемарл» (Albemarle), крупнейший в мире производитель лития, также не делает секрета из основных клиентов. Apple публикует список ключевых поставщиков.

Однако большинство компаний отклонили просьбу сообщить о своих поставщиках или заказчиках.

Samsung проигнорировал неоднократные просьбы прокомментировать ситуацию. «Тесла» не раскрывает, какие компании поставляют литий для ее автомобильных аккумуляторов.

«”Тесла” стремится к безопасности и гуманности организации своей цепочки поставок», — заявляет пресс-секретарь компании Алексис Джорджсон.

---

Откуда литий в гаджете твоем

Производство литий-ионных аккумуляторов отличается чрезвычайно сложной цепочкой поставок. Каждый производитель товаров широкого потребления имеет целый ряд поставщиков, а каждый из них, в свою очередь, также работает с многочисленными поставщиками. На схеме изображены внутриотраслевые связи.

---

Революция Промышленного Интернета ^[4]

РЫНОК, РАСКАЛЁННЫЙ ДО БЕЛА

Сейчас самое время обзавестись литиевым заводом. Рынок лихорадит, за последние пять лет стоимость контрактов выросла на 250 процентов и даже выше. Этим летом компания «Салес-де-Хухуй» произвела отгрузку 60-тонной партии карбоната лития для аккумуляторов по 20 тыс. долл. США за тонну, что вдвое превышает ее обычный объем продаж.

В настоящее время разрабатываются планы по удвоению мощности завода до 34 тыс. тонн в год.

По словам Лосада-Кальдерона, генерального директора завода на солончаке Олароз, это хорошо для местных жителей.

Он отметил, что 65 процентов заводчан — коренные жители, хотя при современных технологиях, которые выкачивают богатые литием подземные воды, персонала требуется гораздо меньше, чем на традиционных месторождениях. Компания также предоставила местным жителям беспроцентные микрокредиты на общую сумму 80 тыс. долл. США для открытия подрядных фирм по предоставлению таких услуг, как, например, организация питания на заводе. По словам компании, она также оказала медицинские и стоматологические услуги двум тысячам местных жителей.

Благодаря новым рабочим местам многие атакамцы довольны добычей лития в регионе. На каждой должности платят около 1000 долл. в месяц, это типичный размер оплаты труда для Аргентине и очень хороший для этого региона. Многие жители Олароз-Чико, одной из шести местных деревень и ближайшей к заводам, выразили одобрение добычи лития.

«Без лития мы жили бы впроголодь, — говорит Аполинар Ниева, много лет работающий на месторождении, добывая сначала буру, теперь литий. — Литиевые компании намного лучше заботятся о своих рабочих. Они дают нам пропитание, униформу. Они действительно работают на законных основаниях. Так и должно быть, ведь часть земель, которые они используют, принадлежит народу».

Учительница местной начальной школы Мария Донигиан сообщила, что замечает новые деревянные окна и двери в некоторых глинобитных домах Олароз-Чико, а ее ученики стали лучше одеваться.

«Существуют плюсы и минусы добычи», — считает она. Плюсы — это экономические выгоды; минусы — вероятность загрязнения и дефицита водных ресурсов. Ну и, помимо этого, многие опасаются, что же будет через 20 или 40 лет после того, как литиевые компании исчерпают запасы минерала.

Завод «Салес-де-Хухуй» построен на общинных землях Олароз-Чико. В обмен на это община получает помощь в местных проектах, как рассказывает Мигель Сориано, староста общины. Спрашиваем у него, стоит ли такая помощь 50 тыс. долл. в год.

Он смеется.

«Нет, – отвечает. — Никоим образом».

Ричард Севилья, исполнительный директор австралийской компании «Орокобре» (Orocobre), которая владеет «Салес-де-Хухуй» совместно с «Тойота Тсусё», где небольшую долю акций держит также правительство провинции, отказался прокомментировать, сколько денежных средств выделяется Олароз-Чико.

КАК ЛИТИЕМ НАМАЗАНО

Последние годы ознаменовались стремительным развитием аккумуляторных технологий с применением различных химических соединений — от свинцово-кислотных до никель-металлгидридных и современных литий-ионных.

Ионы лития привлекают своими небольшими размерами. Ион лития может нести положительный заряд в крошечном пространстве. Если быть точным, радиус иона лития равен 76-триллионной доле метра, а иона натрия, который в настоящее время изучается на предмет использования в аккумуляторных батареях, — 102-триллионную, что примерно на 34 процента больше.

Преимущество размера означает возможность не только создания более мелких аккумуляторов, но и их более быстрой зарядки. Скорость зарядки частично обусловлена способностью ионов лития умещаться между другими компонентами аккумуляторов, по словам Дональда Сэдовэя, профессора кафедры материаловедения Массачусетского технологического института.

Раствор лития был обнаружен в районе Анд в 1962 году, когда американская добывающая компания вела разведку подземных вод солончака под Салар-де-Атакама в Чили. Позже литий был также открыт в близлежащих районах Аргентины и Боливии, и картина сложилась в то, что сегодня известно как «литиевый треугольник».

Однако только в 1970-х годах, когда выяснилось, что литий необходим в ядерных технологиях, инвесторы и чилийское правительство решили воспользоваться этой возможностью.

В 1979 году правительство во главе с диктатором Аугусто Пиночетом объявило, что контролирует литиевые запасы. Затем оно заключило партнерское соглашение с американской компанией «Фут минерал» (Foote Mineral) на добычу и продажу минерала, которая владела технологией, разработанной на заводе в Силвер-Пик, штат Невада, для преобразования раствора лития в полезные формы.

С начала разработки месторождения в 1980-х годах эта компания, вскоре выкупившая долю правительства, и ее преемники добыли около 300 тыс. тонн карбоната лития из земель, принадлежащих атакамцам.

В текущих ценах рыночная стоимость такого огромного количества карбоната лития исчисляется миллиардами долларов.

В 2015 году компания по добыче лития, в настоящее время принадлежащая «Албемарл», не должна была платить жителям Атакамы. Но в 2012 году предприятие начало ряд мероприятий по улучшению инфраструктуры близлежащих населенных пунктов. А в 2016 году согласно новому соглашению компания перечислила коренному населению первый платеж, размер которого не раскрывается. В течение срока действия нового соглашения, которое находится на подписи у правительства, выплаты должны составлять три процента годового объема продаж.

«Несомненно, первоначальная сделка с “Фут минерал” была несправедлива по отношению к Чили и коренным общинам», — уверен Хуан Карлос Зулета, отраслевой аналитик из Боливии, входивший в состав Национальной литиевой комиссии в Чили.

Сегодняшняя литиевая лихорадка обусловлена ростом мобильных технологий, что привело к скачку цен, заманив добывающие компании в Аргентину.

Отчасти бум был спровоцирован компанией «Тесла», которая в 2013 году объявила о планах по созданию литий-ионного аккумулятора «Гигафабрика» в штате Невада. Через несколько лет, по информации компании, объект будет производить столько же аккумуляторной энергии, что и весь мир в 2013 году. Следом множество автомобильных компаний и производителей технологий анонсировали собственные «гигафабрики».

Банки Дойчебанк и «Голдман Сакс» прогнозируют утроение мирового спроса на литий к 2025 году.

«Если посмотреть на прогнозы роста, мы увидим, что прямо сейчас и каждые 12—16 месяцев необходим новый литиевый завод», — заявляет консультант по добыче лития Джо Лоури.

Аргентина занимает третье место в мире по добыче лития, уступая Австралии и Чили. Ожидается, что она опередит Чили в течение следующего десятилетия. На аргентинских солончаках ведет разведку дюжина компаний, вдохновляемых стремительным ростом цен на литий и поощряемых новым правительством, которое создает благоприятные условия для бизнеса.

«Уже сейчас это центр литиевой вселенной», — говорит Иэн Скарр, вице-президент ванкуверской (Британская Колумбия) компании «Миллениал литиум» (Millennial Lithium), которая занимается бурением скважин на аргентинских солончаках Пастос-Грандес.

«ЭТО СВЯТОЕ МЕСТО»

Помимо прочего, атакамцы лишаются надежд на получение доли прибыли от добычи лития из-за сложности законодательства, регулирующего права на разработку недр. В Аргентине такие права принадлежат правительству провинции.

Тем не менее жители Атакамы тоже имеют законные права, ведь компания должна получить разрешение землевладельца на добычу минералов.

Проблема заключается в том, что в провинции отсутствует официальная процедура переговоров между коренными общинами и добывающими компаниями, хотя правительственные чиновники заявили, что планируют ее разработку.

В провинции Хухуй, где расположены солончаки Олароз-Каучари, секретарь ведомства добывающей промышленности Мигель Солер заявил, что их сотрудники стремятся держать нейтралитет.

«Мы должны поддерживать компании, — говорит Солер, указывая на то, работа его ведомства направлена на поддержку добывающей промышленности, а не на ее уничтожение. — Но мы также поддерживаем и общины».

Ряд мер, принятых за последние десятилетия, по всей видимости, направлен на поддержку получения атакамцами прибыли от добычи лития.

В 1994 году изменилась Конституция страны — было признано право собственности коренных народов на общинные земли. А в 2000 году Аргентина приняла международный стандарт по вопросам коренных народов, который требует, помимо всего прочего, чтобы в добывающей промышленности «затронутые народы по мере возможности участвовали в разделе преимуществ от такой деятельности и получали справедливую компенсацию за ущерб, который они могут понести в результате такой деятельности».

В 2003 году провинция Хухуй одной из первых начала оформление прав собственности коренных общин на земли. Тем не менее проблемы сохраняются. Километрах в восьмидесяти от солончаков Олароз-Каучари, в той же провинции Хухуй, вот уже шесть лет группы коренного населения борются за недопущение добычи лития из живописного солончака Салинас-Грандес.

«Наши деды учили нас, что это святое место. Это часть Пачамамы», — говорит 26-летняя Нельда Ламас из Сантуарио-де-Трес-Посос, что близ Салинас-Грандес. Пачамама для инков — богиня земли и почитается многими коренными народами. «Вот почему мы не хотим видеть это место разрушенным».

В последнее время интерес к добыче в Салинас-Грандес разгорелся с новой силой. И местное правительство заявило, что намерено в ближайшее время разрешить здесь добычу лития.

ПОДПИСАНО И ОПЛАКАНО

Похоже, многие из местных общин упустили свое в ходе переговоров с добывающими компаниями.

Мы пообщались лидерами общин в шести деревнях, подписавших соглашение с «Минера Эксар».

Иоланда Круз, одна из старост села Катуа, рассказала, что подписала соглашение с «Минера Эксар», но теперь сожалеет об этом. По ее словам, в то время она ценила возможность создания новых рабочих мест для односельчан, однако теперь беспокоится: «Мы можем остаться с носом».

«Дело в том, что компании лгут нам, это очевидно. И мы иногда просто держим язык за зубами, — объясняет она. — Мы молчим, а потом страдаем».

Карлос Киспе, подписавший договор со стороны Пастос-Чикос, рассказал, что «Минера Эксар» помогла построить дополнительный корпус клуба общины и предложила помощь в других проектах. Однако, считает он, община должна была потребовать от литиевой компании больше. По его словам, несколько лет назад при подписании договора было непонятно, сколько лития станут добывать.

«Мы хотели бы вновь провести переговоры, чтобы получить больше, — говорит Киспе, который работает на «Минера Эксар». — Например, мы могли бы построить систему водоотведения».

В Пуэсто-Сей, другой из шести деревень, Розана Калпанчай сказала, что у нее нет времени на разговоры, когда ее остановил журналист «Вашингтон пост». Но Нестор Ариона, председатель общинной комиссии, рассказал, что Калпанчай подписала соглашение, так как стремилась работать в «Минера Эксар», а не в интересах общины.

«Она работает на “Эксар”, у нее была личная заинтересованность, — говорит Ариона. — В общине теперь злы на нее».

Калпанчай не отвечает на наши запросы.

Шон Паркер: Филантропия для хакеров ^[5]

«ОНИ ДУРАЧАТ НАС»

На следующий год «Эксар» планирует начать здесь строительство литиевого завода стоимостью 400 млн долл. США. Производство должно начаться в 2019 году и выйти на объемы в 25 тыс. тонн карбоната лития в год. Это эквивалентно 250 млн долл. США в год по нынешним ценам.

В договорах «Эксар» с шестью местными общинами прописано, что, как только стартует производство лития, ежегодные выплаты составят: общине Катуа — около 9000 долл. США, Сускесу — около 12 000, Пуэсто-Сею и Хуанкаре — около 25 000, Олароз-Чико — 47 000, Пастос-Чикос — 59 000 долл. США. Выплаты подлежат индексации с учетом инфляции.

Каждая община также получает небольшие бонусы на определенных этапах, таких как подписание договора.

К моменту ввода завода в эксплуатацию «Эксар» выплатит коренному населению около 250 000 долл. США. И затем шесть общин ежегодно будут получать в общей сложности около 178 000 долл.

Многие коренные жители и не подозревали о договорах, узнав о них только от «Вашингтон пост», которая смогла ознакомиться с документами в местном департаменте по добыче.

Гектор Лузко, выступавший региональным старостой при подписании соглашений, и не подозревал, что местные общины должны получать деньги с добывающих компаний.

В получатели включили и Хуанкар, родину Лузко.

Хуанкар — это пыльная деревенька, где проживают 400 человек, где одеждой и едой обмениваются так же часто, как и покупают их. И вот, ознакомившись с кратким документом «Вашингтон пост», Лузко откидывается на спинку стула.

«Это шок», – говорит он.

До конца 2015 года Лузко занимал должность самого высокопоставленного чиновника региона. Он представлял все шесть коренных общин.

И, хотя он не знал, что «Эксар» платит Хуанкару, он заявил, что точно знает, куда направить деньги.

«Мы могли бы провести отопление в школе. Дети мерзнут зимой, — рассуждает Лузко. — Или построить скотобойню, что более практично и гигиенично». Последнее — для того, чтобы можно было продавать мясо лам и коз.

Когда в 2013 году компания «Салес-де-Хухуй» закладывала строительство, Лузко позировал для фотографии на торжественном мероприятии с руководителями и высокопоставленными чиновниками, которые прилетели из Австралии и Японии. Его участие способствовало росту доверия к предприятию, к которому некоторые местные жители поначалу отнеслись с подозрением.

На следующий год Лузко позировал еще для множества фотографий на солончаке, на этот раз во время открытия пилотного завода «Эксар».

Теперь Лузко чувствует себя обманутым.

«Они просто сделали из нас дураков», — говорит он.

БЕСПОКОЙСТВО ВОКРУГ ВОДЫ

По мнению некоторых коренных жителей, возможно, есть проблема похуже, чем оказаться лишним при разделе всех богатств минеральных залежей. Это вероятность того, что литиевые компании усугубят актуальную проблему нехватки воды. Уже сейчас регион страдает от многолетней засухи.

В этом году жители Хуанкара устраивали заграждение на шоссе, когда деревня более чем на 50 дней осталась без водоснабжения. Они жгли костры и держали в руках плакаты. Никто не мог заплатить за ремонт единственного насоса системы подачи воды в Хуанкар. В конце концов правительство провинции установило новый.

Ученые разделились на два лагеря в спорах об экологических последствиях добычи лития, но то, что его переработка требует колоссального количества воды, — это факт. Для концентрации раствора, который изначально содержит лишь следы лития, необходимо выпаривать большое количество воды, и еще больше нужно для промывания готового продукта. Тонна лития обычно требует порядка двух миллионов литров воды.

К примеру, завод «Салес-де-Хухуй» ежедневно выкачивает из скважин около девяти миллионов литров в день.

В скважины вставлены толстые черные шланги, которые простираются, как щупальца, на многие мили по всей корке солончака. Выкачивая воду с глубины в десятки метров, переливают ее в прямоугольные пруды-испарители, окружающие завод. Водоемы занимают примерно 500 га и заполнены водой, которая по цвету варьируется от бирюзового до лазурного, а по виду напоминает картинки тропических пляжей.

Добыча лития является «на самом деле добычей огромного количества воды», сообщил профессор Даниэль Галли, аргентинский ученый в области термодинамики, выступая на научной конференции в Сан-Сальвадор-де-Хухуе, столице провинции.

Ученые, исследующие проблемы водоснабжения на богатых литием землях Атакамы вдоль границы Аргентины с Чили, предупреждают, что последствия добычи лития для местных водных ресурсов до конца неясны.

В Чили, где добыча раствора лития началась еще в 1980-х годах, есть признаки как минимум сокращения площади некоторых соленых озер.

Как сообщается в статье Дэвида Ф. Баутта (и коллег), профессора геофизики Университета Массачусетса в Амхерсте, дистанционное зондирование показывает, что площадь двух соленых лагун в Салар-де-Атакаме постепенно уменьшалась в период между 2003 и 2015 годами.

Баутт, чья работа была частично спонсирована компанией «Албемарл», заявил, что причина уменьшения неизвестна. По его словам, спровоцировать такое могло, например, снижение количества осадков в рассматриваемом периоде. Однако, если площадь лагун продолжит сокращаться, это может повлиять на дикую природу.

«Совершенно очевидно, что обе компании [SQM и «Албемарл»] нарушают правила использования водных ресурсов при извлечении лития», — заявил в ноябре местным СМИ депутат Маркос Эспиноса. Если бы соблюдались общепризнанные нормы, сказал он, «не было бы экологических проблем, которые сейчас имеют в Салар-де-Атакаме».

Со стороны Аргентины Виктория Флексер, возглавляющая новый государственный научно-исследовательский центр по изучению добычи лития и технологии литий-ионных аккумуляторов с головным офисом в провинции Хухуй, заявила, что ученые, обсуждая последствия добычи лития, разделились на два лагеря. Одни, по ее словам, считают, что выкачивание пластовых вод не будет иметь никаких последствий. Согласно этой точке зрения, подземные литиевые месторождения совершенно изолированы от других источников воды, благодаря которым существуют жители Атакамы и их стада, так что извлечение литиевых вод не нанесет никакого вреда живым существам. Кроме того, утверждают они, пластовая вода бесполезна, она в 10 раз солонее океана.

«Поэтому некоторые успокаиваются, — говорит Флексер. — Однако на самом деле вопрос действительно остается открытым».

Другие ученые предполагают, что подземные литиевые воды могут быть как-то связаны с иными источниками воды. А если это так, то пресная вода, заполнив отдаленные участки, опустошенные в результате выкачивания литиевых вод, сократит водные ресурсы, доступные жителям региона.

«Нет никаких доказательств, что это произойдет, но также нет и доказательств обратного, — объясняет Флексер. — Таким образом, мы не можем сказать, что это не нанесет урона нашей окружающей среде, если продолжим в том же духе».

Вызвав еще больше подозрений среди местных жителей, литиевые компании были оштрафованы за нарушение экологического законодательства.

В августе Солер, секретарь ведомства добывающей промышленности, оштрафовал «Салес-де-Хухуй» на 1,4 млн долл. США за изменение процедуры бурения на солончаке без согласования с властями. Часть штрафа была также наложена за разлив сточных вод на белой соленой корке. В «Орокобре», управляющей компании «Салес-де-Хухуй», заявляют, что пытаются оспорить штраф, и отрицают нарушение каких-либо законов.

В октябре департамент Солера оштрафовал «Эксар» на сумму около 190 тыс. долл. США за непроведение требуемого квартального отбора проб из окружающей среды — испытаний, в ходе которых изучается качество раствора и состояние солончака.

В «Эксар» отказались от комментариев по этому поводу.

БОРЬБА ОБОСТРИЛА ОТНОШЕНИЯ

Эльва Гузман обеспокоена ситуацией вокруг запасов воды.

«Количество воды, использующейся в добывающей промышленности, пугает нас», — говорит она.

Она живет в Сускесе, самом крупном поселении вблизи солончаков Олароз-Каучари. Это столицы региона, здесь есть своя небольшая больница, несколько кафе, один банкомат и старая церковь Богоматери Вифлеемской, построенная в 1598 году из кактусовых балок.

В Сускесе, расположенном всего в 40 км от солончака, обосновалась и группа противников добычи «Коллективная Апачета» (Colectivo Apacheta). Название восходит к традиции инков сооружать «апачету» — небольшую горку из камней в честь Пачамамы. В группу входят скотоводы, которые настаивают на том, что вода исчезла в последние годы.

Они наняли адвоката Хорхе Иглесиаса, который узнал о том, что происходит на солончаках, когда набрел на Сускес, будучи туристом.

«Добычу нельзя было разрешать, — заявил недавно Иглесиас. — Мы считаем, что они пользуются безграмотностью коренных народов в этом вопросе».

В 2014 году Иглесиас и «Коллективная Апачета» обратились в суд, чтобы оспорить разрешение правительства на добычу лития, заявив о «катастрофических нарушениях» в процессе выдачи разрешения и о том, что местные общины не были надлежащим образом уведомлены о происходящем. В прошлом году суд отклонил иск.

Иглесиас хотел подать апелляцию, но у «Коллективной Апачеты» не хватило денег.

В Сускесе и других районах проживания коренных народов борьба обострила отношения там, где доминирует общинный образ жизни, который распространяется даже на земельные права. В семьях также произошел разлад. Половина семьи Гузманов — за месторождения, остальные же являются членами «Коллективной Апачеты».

«В обществе произошел раскол, — рассказывает Карлос Гузман. — Появились сомнения, недоверие, потеря уважения».