LEGO и онлайн-курсы: обучение как конструктор

^[1]
seewhatmitchsee ^[2] / Shutterstock.com ^[3]

«Lego» в переводе с латыни означает – «я собираю». Этот всемирно известный конструктор полюбился детям за свою доступность, возможность безграничного творчества и быстроту, с которой можно было собрать из кубиков что-то новое. То же самое можно сказать и про образовательные программы в Интернете и их наиболее яркую разновидность – MOOC (Massive Online Open Courses, массовые открытые онлайн-курсы). Но может ли массовое онлайн-образование и дальше развиваться, используя преимущества «паттерна LEGO»?

Мы решили разобраться с феноменом онлайн-образования: что это за «универсальный конструктор», какие надежды возлагались на подобные проекты и какой оказалась реальность, какие «подводные камни» существуют на пути образовательного бизнеса в Сети и как их преодолеть. К обсуждению этой темы мы привлекли и образовательные проекты, проходящие акселерацию ФРИИ: их основатели любезно согласились ответить на наши вопросы о трудностях и возможностях онлайн-обучения.

Стоит отметить, что во многих западных материалах, о которых пойдет речь в статье, термин MOOC и онлайн-образование оказываются синонимами: в качестве примеров массовых онлайн-курсов зарубежные авторы приводят как «классические MOOCs», так и образовательные проекты, не обладающие массовым характером. Поэтому ниже мы будем вести речь об онлайн-образовании вообще и о MOOC, как частном его примере – благо вопросы, которые мы решили рассмотреть, в равной степени актуальны и для MOOC, и для онлайн-обучения в целом.

LEGO и онлайн-курсы

Конструктор LEGO появился в 1930-е годы в Дании. Через год после его появления компания стала вторым по величине производителем игрушек в мире, а ее разноцветные кубики теперь продаются в 130 странах. Особенностями LEGO, выделившими этот конструктор среди других игр, стали возможность «быстрого прототипирования» и поощрение к проведению экспериментов – именно поэтому на основе LEGO впоследствии был создан ряд образовательных инициатив (например, LEGO ZOOM, образовательная программа, прививающая детям интерес к изучению и лучшее понимание школьных предметов). Эти легендарные пластиковые кубики – хорошая метафора для современного онлайн-образования: можно «играть» с кубиками (курсами) и собирать свои собственные конструкции (формировать индивидуальную программу обучения).

Сегодня онлайн-обучение так же доступно, как и всемирно известный конструктор. Подобные курсы более интерактивны, нежели обычные занятия, и к тому же содержат элементы геймификации. По завершении такой курс становится «кирпичиком» знания: изучение одного предмета приводит к расширению интересов и стремлению получить больше знаний по смежным дисциплинам. Таким образом, обучающиеся «собирают» свой собственный «конструктор» с уникальным наполнением и структурой.

Онлайн-образование: перспективы, мнения и немного истории

Если ненадолго отвлечься от метафоры с LEGO, можно, вслед за многочисленными исследователями, признать за онлайн-курсами подрывной инновационный эффект: по мнению ^[4] Майка Ленокса (Mike Lenox), профессора Дарденской Школы Делового Администрирования Вирджинского Университета (и по совместительству колумниста Forbes), они вытеснят с рынка часть ВУЗов точно так же, как в 1970-е более дешевые японские Honda и Toyota потеснили на американском рынке General Motors.

«Точно так же, как KIA нельзя сравнивать с Porsche, онлайн-обучение и «традиционное» обучение не являются вещами одного порядка. Онлайн-обучение находится на принципиально другом уровне качества, нежели обучение «традиционное». Но [в недалеком будущем] это, вероятнее всего, не будет играть никакой роли. До тех пор, пока существует ценовая разница, ряд студентов будет выбирать более дешевые варианты. Кстати, KIA продается куда лучше, чем Porsche», – Майк Ленокс

Некоторые исследователи идут еще дальше: еще не так давно стэнфондский профессор Себастьян Трун (Sebastian Thrun) утверждал ^[5], что благодаря онлайн-образованию через 50 лет на Земле останется всего десяток университетов. Ленокс в этом плане более консервативен: он считает, что традиционное обучение по определению находится (или, как минимум, должно находиться) на уровне, недосягаемом для онлайн-курсов. Поэтому у приверженцев классического образования не должно быть «страха и ненависти» перед аббревиатурой MOOC (и онлайн-курсами вообще): с точки зрения Ленокса это – эффектное дополнение, но никак не замена традиционному обучению.

Стоит отметить, что онлайн-курсы – не первая попытка создать массовую образовательную систему с использованием достижений науки и техники. Когда в конце XIX века в США стали активно строить железные дороги (которые ускорили доставку корреспонденции), Америку захлестнула волна «обучения по переписке». Распространение домашних радиоточек в 1920-х привело к попытке создания «радиоколледжей». Даже первым попыткам сформировать систему обучения по Интернету уже более десяти лет: в 2001 году MIT запустил проект OpenCourseWare ^[6] для хранения цифровых копий лекционных заметок, домашних заданий и целых видеозаписей лекций со всех университетских курсов.

Levent Konuk ^[7] / Shutterstock.com ^[3]

«Подводные камни» образовательных проектов в Сети

В отличие от предыдущих попыток, вроде обучения по почте или радио, онлайн-образование кажется вполне жизнеспособным проектом. Однако, несмотря на признанную эффективность (ее подтверждением, в частности, служит ^[8] исследование MIT) и воодушевляющие прогнозы ученых, дальнейшее развитие онлайн-образования сопряжено с рядом трудностей. Связаны они, в первую очередь, с предположениями о том, что в рамках формирования «экосистемы онлайн-образования» необходимо организовать возможность взаимозачета курсов от разных провайдеров или создавать систему отбора и навигации курсов, которая позволяла бы пользователю более четко сформулировать свои требования к «индивидуальному пакету знаний» в рамках более долгосрочных целей – например, при приобретении определенных профессиональных компетенций.

Но эти трудности лежат в плоскости будущего всей экосистемы онлайн-образования, в то время как уже сегодня создатели открытых онлайн-курсов вынуждены сталкиваться с рядом сложных вопросов и находить для них эффективные решения. Наиболее важными среди них являются, в первую очередь, вопросы, связанные с отношением пользователя к курсам (три из пяти сложностей, сопряженных с онлайн-образованием, отмеченных в MoocGuide ^[9], относятся к возможностям пользователя).

Вопросы, которыми наиболее часто задаются журналисты, исследователи и сами организаторы курсов звучат следующим образом:

1. Как монетизировать подобные курсы?
2. Как студент может подтвердить прохождение курса и получение знаний?
3. Как относиться к подобным курсам: развлечение это или же, все-таки, образование?

Онлайн-курсы: образование или развлечение?

Последний из перечисленных выше вопросов, на первый взгляд, лежит полностью в области философии, однако на деле понимание того, как сами пользователи воспринимают онлайн-курсы, может подсказать эффективные варианты позиционирования и монетизации подобного бизнеса. Если еще несколько лет назад MOOC считали феноменом, который может поглотить традиционные университеты (Times назвала 2012 год «Годом MOOC», а звездный колумнист этой газеты Томас Фридман предрекал наступление глобальной революции в высшем образовании), то сейчас отношение к онлайн-курсам переменилось с восторженного на скептическое.

Джонатан Риз (Jonathan Rees), профессор истории из Университета Колорадо вообще считает ^[10], что посредством онлайн-курсов никого и ничему обучить нельзя – это не более чем развлечение (edu-tainment), а преподаватели, которые участвуют в создании этих курсов, просто «рубят сук, на котором сидят» и идут не только против интересов профессии, но и против всех принципов обучения.

«Наиболее распространенный способ обучения в большинстве крупнейших онлайн-курсов заключается в предоставлении единственного вопроса с несколькими вариантами ответов после каждого пятиминутного блока лекционного видео. Да если бы я сказал своему ученому совету, что преподавал историю подобным образом, то в тот же момент отправился бы искать себе другую работу», – Джонатан Риз

Несмотря на то, что выпады Риза против онлайн-обучения довольно эмоциональные, с ними, так или иначе, приходится считаться: возможно, он чересчур сгущает краски, когда обвиняет «суперпрофессоров» онлайн-курсов в погоне за дешевой популярностью, но в одном ему противоречить сложно – онлайн-курсы действительно движутся от образования в сторону развлечения. Главный аргумент в пользу подобного мнения – крайне низкий уровень прохождения онлайн-курсов (отношение количества записавшихся и количества завершивших курс).

Уильям Спэниел (William Spaniel) из Университета Рочестера, пишет ^[11] о том, что средний уровень прохождения онлайн-курса, как правило, не превышает 10% – и не потому, что курс плохой или неинтересный, просто для пользователей он – не форма образования, а разновидность проведения досуга (или «образовательное развлечение»). Если в какой-то момент курс становится вам неинтересен, или там появляются блоки, которые вы уже изучали и вы не хотите тратить на них свое время – вы прекращаете заниматься, и несмотря на то, что знания вы приобрели (может быть, даже в полном объеме, который может предоставить курс), он все равно останется незавершенным.

«Проблема в том, что, записываясь на курс, вы именно «записываетесь» – ничего более. Если привести в качестве аналогии Netflix, получится, что, записаться на курс – это все равно что выбрать какой-то фильм, который вы поместите в список «рекомендованного к просмотру» (и, может быть, когда-нибудь действительно посмотрите)», – Уильям Спэниел

Даже профессор Трун, который еще несколько лет назад рассказывал о том, что онлайн-курсы поглотят традиционное образование, сейчас не столь уверен в этом – и причина тому все тот же крайне низкий уровень прохождения курсов (Трун является со-основателем Udacity ^[12] и не понаслышке знает, сколько пользователей его проекта подписывается на курсы, а сколько – в конечном итоге проходит их – в его случае, как пишет ^[13] FastCompany, не более 7%).

Кроме того, если изначально Трун надеялся привлечь к образованию пользователей из развивающихся стран (в первую очередь африканского и азиатского регионов), то в реальности ему пришлось признать, что на курсы в Udacity подписываются в основном американцы, добрая часть которых уже имеет как минимум степень бакалавра наук – конкурировать с высшим образованием проект Udacity не смог (что, опять же подтверждает тезис о значительной развлекательной составляющей обучения в Сети). Эта проблема характерна не только для массовых курсов (MOOC), но и для онлайн-образования в целом – например, многие проекты из сферы онлайн-образования, проходящие акселерацию ФРИИ, точно так же отметили, что низкий процент завершения курса – важная проблема, над решением которой они продолжают работать.

С кем в действительности конкурируют курсы?

Итак, если онлайн-образование не может конкурировать с традиционным и является скорее дополнением (более того, зачастую развлекательным дополнением) к классической системе обучения, как создателям онлайн-курсов монетизировать этот бизнес? Ведь в этом случае, как справедливо отмечают Риз и Ленокс, альтернативой онлайн-курсам является не дорогостоящее ВУЗовское образование (что особенно характерно для США – там на обучение в университетах студенты ежегодно тратят ^[13] $400 миллиардов – это больше, чем годовая выручка Amazon, Apple, Google, Microsoft, Twitter и Facebook вместе взятых), а книги, библиотеки или развлечения.

И это при том, что затраты на подготовку курсов часто оказываются сравнимы с издержками университета – например, для одного только курса по биоэлектричеству на Coursera понадобились (не считая самого преподавателя):

• консультант в сфере академического образования и педагогики, который давал советы по разработке плана курса,
• сотрудник, который помогал создавать и публиковать на сайте материалы,
• оператор и монтажер видео,
• ассистент по вопросам копирайта,
• библиотекарь, который помогал в поиске дополнительных материалов по курсу, находящихся в открытом доступе,
• и консультанты по оценке результатов похождения курса студентами.

Cправедливости ради стоит отметить, что этот курс создавался на Coursera силами Университета Дьюка ^[5] – отсюда и такой дотошный подход к его разработке – но смысл остается прежним: вне зависимости от типа курса и его темы создание качественного контента остается непростой и затратной задачей.

Теория vs практика: как меняются бизнес-модели онлайн-образования?

Естественно, в условиях, когда пользователь не воспринимает онлайн-образование достаточно серьезно и к тому же окружен массой альтернатив, MOOC-провайдеры и платформы онлайн-обучения оказываются вынуждены создавать альтернативные бизнес-модели. Одной из них стало сознательное разделение курсов на «общеобразовательные» (академические) и «прикладные».

Согласно исследованию ^[5], которое провел все тот же Университет Дьюка, студенты при выборе курсов интересовались либо темами, которые могут оказать качественное влияние на их жизнь в целом (и которые можно изучать долгое время в режиме «факультатива») – такими например, как история античной Греции, и темами, которые связаны с прикладными навыками, полезными в работе (к ним часто относят т.н. «бизнес-курсы»).

И если пользователи, как правило, не готовы ни платить, ни долго и напряженно изучать академические специальности, то бизнес-курсы приобрели у аудитории онлайн-курсов определенную популярность (Уильям Спэниел вообще называет ^[14] академические курсы главным слабым звеном онлайн-образования). В частности, изучать историю Греции на Udemy (и заплатить за это $10) согласились всего 1000 человек, в то время, как 35 000 заплатили $99 за курсы Excel.

«Люди, заинтересованные в учебе ради учебы, не готовы за нее платить», – Джонатан Хейбер (Degree Of Freedom ^[15])

Осознав это, Udemy, например, сформировала целую платформу ^[16] «премиум бизнес-курсов». Компания Udacity под началом Труна пошла еще дальше: они создали не только прикладные курсы, но и предоставили сторонним компаниям своего рода B2B-площадку для обучения своим технологиям, рекрутинга и привлечения пользователей. Так, Google заплатила ^[13] Udacity за возможность публикации на портале собственного курса для привлечения разработчиков к работе с платформами Google.

Попытки образовательных проектов предложить варианты для B2B-сотрудничества не ограничиваются возможностью использования площадки, как инструмента привлечения пользователей для компании-партнера. Например, проект Викиум ^[17], проходящий акселерацию ФРИИ, планирует начать работу с другими организациями, предоставляя доступ к своей платформе сотрудникам компании-клиента с возможностью последующей оценки сотрудников по результатам прохождения курса (с проектом уже работает Институт Повышения Квалификации спортсменов – систему активно тестируют биатлонисты и саночники).

Lewis Tse Pui Lung ^[18] / Shutterstock.com ^[3]

Сертификаты: защита от списывания и источник заработка бесплатных курсов

А что делать компаниям, которые предоставляют онлайн-образование бесплатно? В этом случае показателен пример Cousera и их проекта Signature Track ^[19](отслеживание подписи). После записи на курс в течение трех недель вы можете решить, хотите ли вы получить сертификат о прохождении курса (сертификат подтверждает факт обучения, содержит оценки пользователя и комментарий о его подготовке). Такой сертификат обойдется вам в сумму от $30 до $100 и будет содержать ваше фото и ID (например, номер ваших водительских прав), подтверждающий, что вы – это вы.

В процессе отслеживания подписи пользователя идентифицируют с помощью веб-камеры или уникальной манеры нажатия клавиш. Однако удержать вас от списывания или «помощи друга» вне режима отслеживания подписи может только ваша совесть и мотивация – все, что может сделать в этом случае Coursera – это заставить вас подписать соглашение, подтверждающее, что вся ваша домашняя работа и ответы на вопросы сделаны вами, и вы не делились ими с другими пользователями.

Польза онлайн-сертификата: ВУЗы и работодатели

«Многие ВУЗы неадекватно относятся к онлайн-курсам и к частному обучению вообще. Они считают, что государственная аккредитация превыше реальных знаний», – Сергей Кондрашов, основатель образовательного проекта по изучению китайского языка Laoshi ^[20]

Если для образовательной платформы сертификат – это один из вариантов монетизации, то польза процедуры, аналогичной отслеживанию подписи на Cousera, для самого студента остается туманной. Теоретически, в США баллы (или, согласно кредитно-рейтинговой системе, кредиты), заработанные в ходе курса, можно добавить к уже заработанному количеству кредитов в ВУЗе (таким образом, в теории, пройдя онлайн-курс, можно сделать перезачет университетского курса по результатам онлайн-обучения или увеличить общее количество баллов). В реальности ^[21] же подобную систему обмена и перезачета кредитов не поддерживает практически ни один топовый ВУЗ США – даже Университет Дьюка не готов делать перезачет по собственным курсам на Coursera.

«Несмотря на то, что курсы ведут профессора Университета, они (курсы) преподаются не так, как мы ведем обучение в университете, и не включают личное общение со студентами», – ректор Университета Дьюка Питер Лендж (Peter Lange)

Тем не менее, попытки объединить онлайн-образование и ВУЗы продолжаются – Udacity и Технологический институт Джорджии (Georgia Tech) создали совместную онлайн-программу по получению магистерской степени по информатике. Правда, ее цена составляет $6 600 – чуть меньше трети от стоимости обучения в самом Институте.

«Если говорить в целом про онлайн-курсы и ВУЗы, сотрудничество вполне возможно. Ведь есть достаточно много качественного и интересного контента, который может лечь в основу курса в рамках утвержденной Минобром программы какого-либо специалитета. И если курс отражает структуру программы и при этом он более интересен, содержит развернутую практическую часть, почему бы не зачесть факт прохождения курса на уровне аттестации ВУЗовской дисциплины», – Вероника Базилевская, со-основатель проекта Системы роста ^[22]

Что касается пользы онлайн-сертификатов при приеме на работу, то она тоже остается туманной – в тех отраслях и компаниях, где действительно ценятся сертификаты и дипломы, онлайн-образоание имеет сравнительно небольшой вес (если имеет вообще – особенно по сравнению с дипломом ВУЗа), с другой стороны, если приобретенный профессиональный навык относится к сфере сугубо прикладной, его фактическое наличие будет оценено куда выше, чем подтверждающий документ.

«К счастью, все больше людей – и работников, и студентов, и работодателей – понимают, что диплом – это далеко не все. Личностное развитие должно происходить постоянно, на протяжении всей жизни. Работодателям важно видеть, что сотрудник настроен на работу над собой, знает свои слабые места и готов их исправлять, а также достаточно серьезен и дальновиден, чтобы инвестировать (главным образом, время) в свои интеллектуальные способности. Это отличная рекомендация», – Сергей Белан, со-основатель проекта Викиум ^[17]

На мой взгляд, подтверждающий сертификат никак не влияет на мнение работодателя. Большинство из них во время собеседования смотрят на то, что человек знает. Максимум, что может сделать отметка о наличии сертификата – поможет пройти скрининг (первичный отбор резюме), – Илья Паршин, со-основатель проекта Datamonkey ^[23]

И тем не менее, несмотря на сложности и несбывшиеся ожидания, онлайн-образование, кажется, нашло свою нишу. Такие проекты, как Udacity, получают поддержку и продвижение от фондов вроде Andreessen Horowitz. А сам Себастьян Трун в интервью говорит буквально следующее: «Мы не предложим вам что-то столь же серьезное и мощное, как традиционное академическое обучение. Но и система образования должна эволюционировать и развиваться в сторону появления краткосрочных курсов, нацеленных на формирование профессиональных навыков. И способ получения последних будет меняться».

Как и конструктор Lego, онлайн-курсы кажутся, с одной стороны, несерьезным развлечением, а с другой, могут, при правильном использовании, стать эффективным дополнением традиционного образования и сделать из студента отличного специалиста или эрудита – со своим собственным, уникальным набором «знаний-кубиков».

Автор: frii_fond

Источник ^[24]