Война клана Касакела и эволюционные корни агрессии

Существует мнение, что современные шимпанзе активно входят в свой каменный век ^[1]. Известны целые корпуса фактов и находок, свидетельствующие о зачатках ремесла ^[2], а, возможно, даже религии ^[3] у шимпанзе. Заинтересовавшись такими исследованиями на стыке приматологии и антропологии, я некоторое время планировал написать о них обзорную статью и, возможно, отыскать свидетельства склонности шимпанзе к карго-культу ^[4]. Я предположил, что современные шимпанзе должны быть в массе своей осведомлены, что их территории окружены ареалом более могущественного и многочисленного вида приматов (Homo Sapiens), причем, пусть поведение Homo Sapiens и сложно предугадать, эти существа могут быть очень благосклонны к шимпанзе: например, организовывать для них заповедники, подкармливать стаю или истреблять хищников.

Эти поиски вывели меня на материал, о котором я и расскажу под катом. Шимпанзе способны не только к интеллектуальному стадному сотрудничеству, но и к организованной агрессии. То есть, на наших глазах этот вид не только вступает в каменный век, но и учится воевать за жизненное пространство. Шимпанзе — агрессивные, коварные и физически сильные животные, и в истории этого вида известна как минимум одна полноценная война. Существует гипотеза, согласно которой эта война была спровоцирована именно вмешательством людей, точнее – исследованиями знаменитой Джейн Гудолл ^[5] (род. 1934). Гудолл – легендарный антрополог, на протяжении более 45 лет изучает поведение и социальный уклад шимпанзе в национальном парке Гомбе-Стрим ^[6] на западе Танзании, на границе с Демократической Республикой Конго. Именно на этой охраняемой территории в 1974-1978 годах шла война на уничтожение между двумя стаями шимпанзе, вернее, избиение более слабой стаи. Эти события позволяют узнать много важного и нелицеприятного о природе войны, агрессии и об эволюционных корнях человеческого насилия. Думаю, дальнейший контент вас не шокирует, но наведет на экзистенциальные мысли о природе человека.

Предыстория и расселение шимпанзе в Гомбе-Стрим

В 1960 году Джейн Гудолл, на тот момент – ученица знаменитого антрополога Луиса Лики ^[7] – приступила к изучению шимпанзе в этом регионе. В 1968 году там был основан национальный парк Гомбе-Стрим, территория которого здесь выделена цветом. В парке постоянно проживает несколько стай шимпанзе общей численностью более 90 особей.   

Наиболее известная и подробно изученная стая шимпанзе из этого парка – Касакела, коричневый ареал. Они занимают центральную часть парка. Именно этих шимпанзе Гудолл изучала с 1960-х. К северу от Касакела, также в основном на территории парка, живет стая Митумба. Ареал ее значительно меньше, но территория удобнее, чем контролируемая Касакела, там много рощ и плодовых деревьев. Южнее Касакела живет стая Каланде, чей ареал только частично захватывает парк. В целом Каланде занимают более комфортную территорию, чем Касакела (Каланде живут у сравнительно мелководных речек, вдоль которых расположены тенистые долины с большим количеством разнообразной пищи), а Касакела приперты к озеру Танганьика. Но при этом Касакела привыкли сосуществовать с людьми, а Каланде до сих пор людей боятся; также ареал Каланде в значительной степени выходит за охраняемые территории.

Кроме человеческого покровительства Касакела пользовались и прямым покровительством, в частности, посещали расставленные для них кормушки. К 1974 году численность стаи Касакела достигала около 45 особей, то есть, примерно половину всех шимпанзе в заповеднике.

Конфликт и война

Сотрудники заповедника различают местных шимпанзе как отдельных индивидов, дают им имена. Так было и с альфа-самцом стаи Касакела, умершим в 1973 году – его звали Лики. После этого на пост альфа-самца стал претендовать Хамфри, отличавшийся смелостью и умевший хорошо метать камни. Верховенство Хамфри не признали двое младших самцов, Хью и Чарли, и в результате стая раскололась. Часть стаи, в которой кроме Хью и Чарли были еще четверо самцов, три самки и их детеныши, откочевала в южную часть парка и обособилась от Хамфри, в стае которого осталось восемь самцов и двенадцать самок. Новую стаю люди назвали Кахама.

Вначале между Касакела и Кахама просто происходило размежевание. Они старательно избегали друг друга, а затем принялись патрулировать пограничную территорию посреди парка.

Сотрудники парка ранее не наблюдали столь серьезного раскола. Правда, на территории парка кроме шимпанзе также живут популяции павианов и колобусов ^[8]. Этих обезьян шимпанзе воспринимают как «животных», «дичь» — и организованно охотятся на них, в особенности на детенышей. Тем не менее, организованных нападений шимпанзе на сородичей до 1974 года зафиксировано не было. Драки между самцами оставались именно стычками за влияние, самок или из личной неприязни, но в целом оставались «разборками» — несколько особей могли побить слабого или вредного сородича, добиваясь от него подчинения.

Первой жертвой войны стал погибший 7 января 1974 года старый самец Годи из стаи Кахама. Шестеро самцов Касакела выследили его, когда он в одиночестве кормился в роще. Один из нападавших схватил Годи за ногу и бросил на землю, тогда остальные накинулись на жертву, исколотили и искусали, а затем разбежались. Люди нашли изувеченного Годи мертвым, по всей видимости, он истек кровью.  

Драки на «спорной территории» продолжались следующие три года, пока, наконец, все шестеро взрослых самцов Кахама не были убиты. После этого победители присвоили себе оставшихся в живых самок, а также стали осваивать южную часть парка – где вскоре столкнулись с патрулями стаи Каланде. В Каланде насчитывалось несколько десятков взрослых особей, и Касакела, потеряв двоих самцов убитыми, отступили на север парка.

Прото-война, а не внутривидовая агрессия

Описанные события существенно отличаются от типичной для шимпанзе внутривидовой агрессии и убийств сородичей – у них фиксируется примерно одно убийство на сто особей. Но война отличается от внутривидовой агрессии четким разделением на «своих» и «чужих», а также организованными действиями и тактикой. Сотрудники парка Гомбе-Стрим и туристы, посещающие эти места, знают, что шимпанзе – очень шумные животные, поэтому приближение одиночного шимпанзе не остается незамеченным. Напротив, в «пограничных патрулях» обезьяны ведут себя тихо и могут, например, долго сидеть на дереве, осматривая окрестности. Обороняющиеся шимпанзе при этом проявляли «мужество» и «альтруизм», в частности, защищая детенышей своей группы, с которыми не имели кровного родства. Кроме того, убийства врагов не сопровождались каннибализмом и в большей степени походили не на «разбой», а на «геноцид». Трофеями были самки и территория. Кроме того, Касакела хватало дисциплины, чтобы выследить и окружить очередного самца Кахама, убивая его при явном перевесе «все на одного». В начале этого раздела я поставил фото состарившегося Хамфри, победившего и пережившего всех своих врагов.

События в Гомбе-Стрим повысили интерес к эволюционным корням агрессии. Шимпанзе определенно считают «животными» мартышек и павианов, живущих с ними в одних экосистемах. Но пока сложно сказать, как они воспринимают других высших приматов – горилл и людей – живущих бок о бок с ними. В настоящее время из-за глобального потепления климат в экваториальной Африке становится засушливее, и с 2018 года зафиксировано несколько стычек между шимпанзе и равнинными гориллами в национальном парке Лоанго в Габоне.

Первая стычка была зафиксирована в феврале 2019 года, когда 18 шимпанзе примерно в течение часа теснили группу горилл (матерого самца, трех самок и детеныша), которых подкараулили на малознакомой для этих горилл территории. Второе столкновение произошло в декабре 2019 года, когда 27 шимпанзе (в том числе, участвовавшие в февральском инциденте) напали на шестерых горилл: взрослого самца, трех взрослых самок, подростка и детеныша. В обоих случаях шимпанзе сначала оттеснили от группы детеныша, а затем прогнали группу, а детеныша убили (во втором случае они начали рвать горилленка прямо на поле боя). В первой из этих стычек несколько шимпанзе были ранены, а вторая окончилась полным поражением горилл – притом, что гориллы гораздо крупнее шимпанзе, их одолели числом и жестокостью.  Рост самца гориллы – до 180 см, вес  - до 120 кг. При этом рост самца шимпанзе обычно колеблется около 130 сантиметров и редко превышает 150 сантиметров, вес самца – 55-60 кг. Приматолог Тобиас Дешнер ^[9] соотнес рост агрессивности шимпанзе в Лоанго с уменьшением количества легкодоступных фруктов, что вынуждает шимпанзе как питаться мясом врагов, так и вытеснять из парка прожорливых вегетарианцев-горилл.

Нападения шимпанзе на людей

При этом хорошо известно, что шимпанзе чрезвычайно сильны и изворотливы для своих антропометрических данных, например, без усилий стремительно взбираются на голый ствол дерева. Известны случаи, когда в Африке на карнавалах атлетичным зевакам в шутку предлагали побороться с шимпанзе – и даже мужчины с борцовской подготовкой обнаруживали, что шимпанзе почти невозможно одолеть в одиночку, так как он дерется сразу четырьмя «руками», легко уходит от захватов и кусается. В Уганде шимпанзе вступают в прямые конфликты уже не с гориллами, а с людьми: как и в случае с гориллами в Габоне, они крадут и поедают детей ^[10], иногда прямо из домов. Аналогичный случай зафиксирован и в парке Гомбе, где шимпанзе Фродо отобрал у женщины 14-месячного ребенка и унес в лес, а позже тело ребенка было найдено частично съеденным. Не менее сложные условия складываются в национальном парке Вирунга ^[11],  который находится на востоке Демократической Республики Конго в непосредственной близости от границ с Угандой и Бурунди. В парке орудуют браконьеры, бандформирования май-май ^[12] и продолжается вялотекущая гражданская война против конголезского правительства. В результате шимпанзе теряют привычную территорию обитания и, в точности как это делали Касакела, стремятся группой одолевать людей-одиночек. По словам местных жителей, в 2012 году шимпанзе убили 10 и ранили 17 человек ^[13].

Заключение

Джейн Гудолл, которой сейчас уже 87 лет, продолжает изучать шимпанзе, оставаясь, пожалуй, крупнейшим из ныне живущих специалистов по этому виду. Она полагает ^[14], что  на наших глазах шимпанзе переживают стадию псевдовидообразования, когда принадлежность к группе для них становится важнее принадлежности к виду – например, влияет на выбор полового партнера или на отношение к детенышам. Возможно, эволюция шимпанзе ускоряется как под действием стрессовых факторов окружающей среды (сокращения экосистем, пригодных для обитания), так и в результате контактов с людьми. Шимпанзе (в отличие от бонобо, которых я намеренно не затрагивал в этой статье) осваивают азы военных рейдов и дисциплины по тем же эволюционным причинам, по которым у них развивается изготовление инструментов, а в населенных ими регионах накапливается археологический культурный слой. Переход к разуму непрост и нелинеен, а развитие социальных навыков диктуется краткосрочной целесообразностью. Гудолл отмечает, что шимпанзе сложно планировать последствия своих действий, а их военные приемы примитивны: так, они пока не умеют брать заложников и не пытают пленных. Тем не менее, описанные в этой статье события, вероятно, характерны именно для новейшей истории шимпанзе и приводят к сложным и негуманным выводам о природе человеческой агрессии.