В начале 90-х интернетом пользовались единицы, а был скорее экзотикой — сайты хранились на университетских или «домашних» серверах энтузиастов. Первые коммерческие дата-центры появились примерно к середине десятилетия, а к его концу уже возникли техногиганты. За следующие 35 лет отрасль выросла в глобальную экосистему со своими правилами и локальными историями. Вспомним, как всё развивалось — в мире и у нас, и чем это в итоге обернулось. Напомним, что технологии хостинга мы рассмотрели ранее.
«Серверный пионер» (1990–1999 гг.)
▍Мировая история
таким, как мы его знаем, родился не сразу. В 1969 г. запустили ARPANET, а в 1989 г. Тим Бернерс-Ли придумал World Wide Web (WWW). Это был технический фундамент, а вот интерфейсы и доступ только предстояло придумать.
В начале 90-х появился коммерческий , но всё выглядело примерно так: гудящий модем, провайдер с доступом по dial-up и серверная, больше похожая на чулан с кондиционером. Кто-то арендовал стойку у первых провайдеров вроде Exodus (пережил крах «пузыря доткомов», но обанкротился в 2001 г.) и AboveNet (в 2012 г. приобретён Zayo Group), кто-то строил серверную из того, что было. Аптайм считался хорошим, если сервер не падал во время грозы.
В середине десятилетия в мире началась эпоха shared-хостинга. Появились первые попытки уместить несколько сайтов на одном сервере, не убив производительность. Параллельно с этим развивалась инфраструктура: ИБП, кондиционеры, стойки, хотя всё это чаще выглядело как инженерный квест, а не услуга.
В это же время появилась классификация Tier от Uptime Institute, которая ввела в обиход понятие «четырёх девяток» и навела хоть какой-то порядок в обещаниях провайдеров. Также возникли магазины доменов eNom и GoDaddy.
К концу 90-х начали оформляться привычные нам концепции: в 1998 г. появилась VMware — и виртуализация потихоньку пошла в массы. Возникли первые и CDN, а на рынок вышли Akamai и Rackspace (обе компании до сих пор в деле).
▍Российский путь
В России же всё развивалось по-другому: в 1991 г. Relcom и «Демос» начали давать доступ в сеть, а размещение сайтов оставалось прерогативой тех, у кого был FTP и знакомый в институте.
В 1994 г. появился домен .ru — символический, но важный шаг. Однако реальность была проще: скорости связи в России не радовали, а в стране был скорее актом патриотизма, чем рациональным выбором. Многие сайты жили за границей, ближе к трафику и стабильности.
В 1998 г. «Демос» предлагала на 10 мегабайт по FTP за $10 — домен и почта шли отдельно, поэтому суммарно услуга выходила в $35.
К 1999-му на сцену вышел «Мастерхост» — один из первых, кто начал всерьёз заниматься на русском языке. Время было переходное: с одной стороны — терминалы и интернет-клубы, с другой — первые коммерческие площадки, где размещение сайта больше не требовало диплома по инженерной кибернетике.
Дотком-бум и Web 2.0 (2000–2005 гг.)
▍Мировая история
К началу 2000-х интернет-инфраструктура начала серьёзно взрослеть. После эпохи модемов и ISDN в ходу стали ADSL и кабельные подключения — скорости в десятки мегабит в секунду становились новым стандартом. Это требовало изменений и на стороне дата-центров: архитектуры уровня Tier III с резервированием каналов, питания и оборудования начали вытеснять более простые решения. Для критичных систем позже добавили Tier IV.
В это же время лопнул «пузырь доткомов», поставив под сомнение бизнес-модели тысяч стартапов. Многие компании не выжили, но те, кто остался, пересмотрели подход к инфраструктуре: ставка сместилась с физического железа на виртуализацию. Виртуальные среды позволяли запускать больше сервисов с меньшими затратами и стали логичным продолжением принципа «оптимизируй или умри».
С выходом технологии Jails в FreeBSD (14 марта 2000 г.) появилась возможность изолировать приложения внутри одной ОС. Позднее эти идеи трансформируются в полноценные контейнерные платформы, но задел был заложен уже тогда. На рынке виртуализации укреплялась VMware.
В этих же годах начали распространяться RAID-массивы и набирали популярность распределённые базы данных. В 2001 г. Кристофер Хипп и Дэвид Киркеби патентуют блейд-сервер: компактное решение, где вычислительные модули вставляются в единую корзину. Индустрия резко сменила курс в сторону компактности.
В 2002 г. Amazon запускает AWS — сначала как внутренний инструмент для оптимизации собственной инфраструктуры. Затем появляются S3 и EC2 — продукты, с которых начнётся массовое развитие IaaS. Впервые виртуализация стала не просто средством, а продуктом.
▍Российский путь
В России начало 2000-х — это рост интереса к на фоне ещё слабо развитой сетевой инфраструктуры. Домены в зоне .ru начали активно регистрировать, одним из заметных игроков стал RU-Center (основан в те же годы). Появился Majordomo — один из первых крупных провайдеров shared-хостинга.
Примерно в 2001 г. на рынок выходят первые предложения на Unix-серверах — их начинает оказывать «Гарант-Парк-Телеком». Инфраструктура медленно, но стабильно развивалась: сайты создавались на связке PHP + MySQL, провайдеры подключали клиентов по DSL и аналогичным технологиям.
Однако с каналами связи всё было сложно. Хостинг-центры концентрировались в крупных городах, а внешние магистрали имели минимум точек выхода за пределы страны. В случае аварии связь могла обрываться на уровне целых регионов.
Постепенно появились решения: МГТС и «Ростелеком» построили оптические магистрали, а к середине 2000-х российский рынок стал более зрелым — появились Timeweb, Beget, IHC и другие игроки.
В 2005 г. Masterhost запускает VPS/VDS на базе Virtuozzo от SWsoft — это был один из первых шагов в сторону массовой виртуализации в рунете. Заказчики начали получать доступ к изолированным средам с собственными ресурсами.
Облачный бум (2006–2011 гг.)
▍Мировая история
Весна 2006 г. стала отправной точкой для всей облачной индустрии: Amazon официально запускает два ключевых сервиса — S3 (объектное хранилище) и EC2 (виртуальные машины). Теперь инфраструктура стала товаром: развернуть сервер можно было за минуты, платить — только за фактическое использование. Это и был IaaS в том виде, каким мы его знаем сейчас.
В том же году появился KVM — полноценный гипервизор в ядре Linux. На бумаге это выглядело как ещё одна строчка в changelog, но в реальности он стал базой для большинства современных Linux-виртуалок.
В 2007–2008 гг. начали формироваться идеи DevOps и параллельно развивается Cloud Native — приложения проектируют под облака, а не просто «переносят на VPS».
В 2010 NASA и Rackspace представляют OpenStack. Первый релиз — 21 октября 2010 г. — носит кодовое имя Austin и выглядит скорее как proof of concept. Но со временем он превратится в стандарт де-факто для self-hosted-облаков и частных IaaS.
Параллельно подоспели другие гиганты. В 2008 г. Google показывает первую версию PaaS-платформы App Engine. Публичный релиз случится позже, в 2011 г. Microsoft в том же 2008 г. анонсирует Azure, но коммерческий запуск произошёл в 2010 г.
Итог — к 2011 г. мир перешёл от стойки с железом к распределённым облакам. Разворачивать инфраструктуру стало делом минут, масштабирование — нажатием кнопки, отказоустойчивость — не экзотикой, а нормой.
▍Российский путь
Пока в мире строили облака, в России учились соблюдать новые законы. В июле 2006 г. вступает в силу 152‑ФЗ — данные граждан РФ теперь нужно хранить внутри страны. Это запускает волну «миграции» сайтов с иностранных хостеров на отечественные площадки.
В том же 2006 г. появляется — на тот момент обычный регистратор, но быстро выросший в крупнейшего и регистратора доменов в стране.
В 2008 г. запускается Selectel — поначалу как оператор дата-центров, но с амбициями строить инфраструктуру под крупные ИТ-продукты. В 2010 к ним присоединяются другие: «Ростелеком», DataLine, Timeweb и региональные ИТ-парки начинают строить новые ЦОДы, соответствующие Tier III. Это уже не просто «серверная», а полноценная инженерная инфраструктура.
В том же 2010 г. Россия получает кириллический домен.рф — символический, но важный шаг в сторону цифровой независимости. И, что важнее, начинается активное развитие публичных облаков и VPS-услуг. “Мастерхост”, например, получает статус партнёра Microsoft и начинает предлагать Windows-хостинг на базе Azure.
В 2014 г. закон о персональных данных ужесточают — теперь хранение данных россиян за пределами страны под запретом. Это окончательно закрепляет тренд: всё должно быть в России, желательно в сертифицированном ЦОДе. Провайдеры отвечают строительством новой инфраструктуры по всей стране.
Эра контеризации (2012–2014 гг.)
▍Мировая история
К 2012 г. облака уже стали нормой, и в ход пошли инструменты, чтобы с ними работать на уровне кода. Google выпускает Compute Engine — полноценные компоненты в составе GCP. Платформа перестаёт быть просто PaaS и превращается в конкурента AWS и Azure.
А вот по-настоящему рынок всколыхнул Docker. В марте 2013 г. Soloman Hykes на PyCon впервые показывает, как запускать приложения в контейнерах. По сравнению с виртуализацией это был как переход от HDD к SSD.
И уже в 2014 Google выпускает Kubernetes — open source-оркестратор контейнеров. Теперь разворачивать кластер с автоскейлом, обновлениями без даунтайма и самовосстановлением стало вопросом настройки манифестов.
Вся связка — Docker + Kubernetes — стала удобной точкой входа в DevOps. Вместо админов с ansible появился новый класс инженеров: они описывали инфраструктуру в YAML, собирали CI/CD пайплайны и работали через облачные API. Архитектуры начали дробиться на микросервисы, а термин «инфраструктура как код» перекочевал из презентаций в прод.
▍Российский путь
Пока весь мир учился собирать кластеры на Kubernetes, в России шло планомерное укрепление . В 2012 «Мастерхост» переезжает на связку Linux/Hyper-V и добавляет поддержку IPv6.
Параллельно ЦОДы проходят международную сертификацию: ISO 27001, PCI DSS, Uptime Tier III. Начинают внедрять отказоустойчивые сети — MPLS, SDH, резервные каналы. Появляются локальные DDoS-защиты — та же StormWall запускает коммерческие фильтры на уровне трафика.
Крупные провайдеры добавляют в прайс-листы SSL-сертификаты (включая ГОСТ), балансировщики нагрузки, бэкапы и первые попытки self-service-интерфейсов. Docker и K8s ещё в зачатке, но инструментарий постепенно становится промышленным.
GPU‑услуги и CDN (2015–2023 гг.)
▍Мировая история
В 2015 г. Американский реестр IP-адресов (ARIN) объявляет: «Свободных IPv4 больше нет». Протокол, который с 1983 г. держал на себе весь интернет, уходит в дефицит. Впрочем, вместо паники происходит плавный дрейф в сторону IPv6.
Параллельно в игру входят GPU-инстансы. Сначала это были предложения от AWS, Microsoft Azure и GCP для ML-экспериментов и задач вроде обработки видео. Потом подтянулись нейросети — с 2014 по 2016 г. начинают выпускаться TensorFlow, PyTorch и прочие звери. Так и появились полноценные GPU-серверы в облаке.
В это же время происходит расцвет CDN и Cloudflare строит глобальную сеть. Появляется и массовый интерес к edge-инфраструктуре — когда статика, кэш, и даже часть логики работают ближе к пользователю. На бэкенде Kubernetes окончательно становится мейнстримом.
В 2020 г. случается пандемия. Всё, что можно было перенести в облако — перенесли. Удалёнка, SaaS — спрос взлетает, а вместе с ним и инфраструктура. DevOps становится не просто нужным — критически важным.
▍Российский путь
Если в мире росли кластеры, то в России росли законы. В 2015 г. вступает в силу 242-ФЗ, через год — пакет Яровой. Рынок начинает сжиматься: мелкие хостеры не вытягивают требования, крупные — поглощают освободившиеся ниши.
В 2016-м Роскомнадзор блокирует LinkedIn. Причина — нарушение закона о локализации данных, но для отечественных компаний это сигнал. Регулятор стал активным игроком на рынке и это повлияло на все сегменты, от CDN до SaaS-проектов.
Тем временем появляется новая волна облачных игроков. В 2016 г. RUVDS открывает ЦОД в Королёве и начинает сотрудничество с Huawei. К 2023 г. у компании уже 16 площадок.
Yandex выходит с Yandex.Cloud в 2018 г., параллельно Сбербанк в 2019 г. запускает SberCloud, а Mail.Ru в 2018–2019 гг. строит VK Cloud (тогда ещё под брендом Mail.Ru Cloud Solutions).
С 2020 г. по 2023 г. отечественные хостеры тоже подтягиваются: появляются GPU-инстансы, Kubernetes как сервис, поддержка managed-PaaS, локальные альтернативы мировым CI/CD-инструментам. Понятно, что не так быстро, как на Западе, но технологический лаг стремительно сокращается.
«Шесть девяток» (2024-2025 гг.)
▍Мировая история
На дворе 2025 г., и хостинг-индустрия превратилась из «стойла для сайтов» в зрелую экосистему облаков, гибридных решений и отказоустойчивых архитектур. Уровень надёжности инфраструктуры у крупных игроков приближается к «шести девяткам» (99.9999%, или 31.5 секунды простоя в год), хотя формально Tier IV — это 99.995% и архитектурная избыточность, а не метрика SLA.
Облака продолжают укрупняться. Появились не просто дата-центры, а полноценные зоны отказоустойчивости, где всё дублируется: от каналов связи до цепочек питания. Растёт популярность уже известной технологии bare-metal.
Edge-инфраструктура тоже теперь не редкость: вместо одного ЦОДа на побережье — десятки точек присутствия ближе к пользователю. Например, под Salt Lake City обслуживает клиентуру в двух штатах с пингом до 5 мс.
«Зелёный» стал не лозунгом, а бизнес-требованием: 80% опрошенных корпоративных клиентов считают использование возобновляемой энергии конкурентным преимуществом. Всё это работает на фоне роста рынка.
Деньги несут компании, которые строят на этих облаках свой ИИ. Generative AI заметно поднял счета за инфраструктуру — особенно у тех, кто обучает свои модели.
▍Российский путь
Весной 2024 г. Microsoft и Amazon окончательно закрыли российским юрлицам доступ к своим облачным сервисам. Без лишней драмы это стало точкой невозврата — компании стали переходить на локальные решения.
Но технологически российская индустрия не отстаёт. Если в 90-х сервера собирали в «подвале», то сегодня у крупных игроков уже Tier III и Tier IV ЦОДы, кластеры Kubernetes, собственные GPU-фермы и магистральные каналы. Сервисы работают в нескольких зонах доступности, автоматические фейловеры — стандарт.
Главное отличие от мира — не по железу, а по контексту. Пока глобальные облака борются за миллисекунды отклика в Африке и поднимают ЦОДы на плавучих платформах, в России ключевой фактор — регуляторика. Закон Яровой, ФЗ-242, запрет на трансграничную передачу данных — всё это формирует структуру спроса. Вместо глобальных CDN — приоритет на локальные peer-to-peer-магистрали.
Тренды будущего
всё дальше уходит от идеи «арендовать сервак под сайт». Сейчас это инфраструктура, которая масштабируется под любой кейс: от edge-сетей под умные города до платформ под ИИ в производстве.
Будущее — за гибридными схемами. База держится в своём ЦОДе, фронт — в публичном облаке, логи — в S3-совместимом хранилище. Местами — только внутрироссийские сети, интеграция с ФГИС и сертифицированные «облака» под нужды госструктур.
Параллельно индустрия становится всё более автономной: ИИ следит за температурой, панели заряжают ИБП, а в случае ЧС дата-центр сам переключается на резервную схему без участия инженеров.
Не важно, каким будет будущее, ясно одно: индустрия будет и дальше меняться, оставаясь заложником технических инноваций и политико-экономических реалий. Как говорят, «всё упадёт и сломается — вопрос только в том, сколько будет резервных машин».
© 2025 ООО «МТ ФИНАНС»
Автор: SrvTrantor
