Все-таки красные у меня глаза или нет? Кажется не очень. Может так и должно быть? Я внимательно разглядывал себя в зеркало. Нет, всё-таки красные, хоть и не так сильно. Может не стоит уже с утра проверять почту и ходить по всем этим сайтам? Ну напишут там что-то, а я не прочитаю, ну и что такого? Нет, каждый раз просыпаюсь и первым делом туда…
Так начинался фантастический рассказ — антиутопия про один день из жизни программиста в недалёком будущем, написанный мной в 2010 году. Меня просили продолжить, и через какое-то время появились идеи, но всё никак не было времени их реализовать. Однако в связи с последними событиями начинает казаться, что придуманный мной сюжет того гляди может стать реальностью. Поэтому сегодня представляю вам вторую главу. Рисунок был сделан в прошлом году совсем по другому поводу, но он хорошо подошел сюда как иллюстрация.
Я отошёл от зеркала и двинулся на кухню, неохотно переставляя ноги. Странно, только проснулся и уже устал. Может это старость? А, ерунда, не такой уж я старый, мы еще поживём.
Телевизор бубнил утренние новости. Как обычно один негатив, всякие катастрофы, аварии, и криминальные новости из области авторских прав. В Японии какой-то чувак вышел на площадь где было полно народу, стал что-то кричать и размахивать руками, все конечно сгрудились вокруг него. А он вдруг достал ноут из сумки и показал всем «неправомерный контент». Ну конечно спецназ приехал быстро и уничтожил его на месте. Камикадзе хренов. Зачем он это сделал? Не понимаю. Ведь могли пострадать люди. К счастью правительство закрыло на это глаза и никого из тех, кто случайно увидел контент, не арестовали.
Пошла реклама, где под веселенькую музычку улыбающиеся голые девчонки чем-то пользовались. Хоть убей не помню чем, может шампунь какой или типа того. Вот только что посмотрел, девчонок помню, а что они делали? Ну и хрен с ними.
Я закончил завтрак и стал собираться на работу. А мелодия навязчивая все звучит в голове. Одеваясь, я непроизвольно промычал несколько нот и сразу осёкся. Вспомнилось, как несколько дней назад Сергей вот так на работе видимо забылся и стал что-то насвистывать. И тут наш старый хрен Петрович вдруг весело взглянув на него выдал:
— Что это ты такое насвистываешь? Своё иль чужое? По какой статье пойдешь?
Никто конечно не засмеялся. Все напряглись, сделав вид, что ничего не слышали, а Сергей нервно вздрогнул. Он затравленно оглянулся, как будто за спиной у него уже стояли люди из правополиции. Тут были все свои и все конечно понимали, что старик вырос в другое время, когда за нарушение прав ещё не было смертной казни. Но сейчас за такие шуточки можно и в морду получить.
Тем временем я вышел на улицу и подошел к остановке. Среди прочих там стоял какой-то парень в сильно раскрашенной куртке, в недрах которой видимо был плейер, так как уши у него были заткнуты наушниками. Остальные ждущие хоть и подозрительно поглядывали на него, но ничего поделать не могли, так как «ехать-то надо».
В этот момент у парня завибрировал какой-то гаджет, потому что он начал делать судорожные движения, похожие на попытки достать откуда-то телефон и ответить на него. В результате этих движений один наушник у него выскочил, и до нас донеслись хоть и слабые, но звуки чего-то похожего на музыку. Женщина, стоявшая рядом, завопила. Люди бросились врассыпную. Ну и я конечно тоже.
Отбежав подальше, я понемногу замедлил бег, остановился у рекламной стойки, отдышался. Всё-таки реакция у меня ещё ничего. Пронесло. Вот блин молодежь, ходят с плеерами, ничего не боятся, еще бы — им-то ничего не будет. Несовершеннолетних не казнят, им исполнение приговора откладывают до 18 лет. Да и то, как стукнет 18, суд собирается снова и там глядишь помилуют, у нас же гуманное общество.
И зачем я пошёл на работу? Надо было сидеть дома, всё бы сделал без проблем. Удаленная разработка, как ее раньше называли. Тоже мне, вот ходить на работу это правда удаленно. А дома всё под рукой, все так сказать блага цивилизации, и еда генерируется прямо на месте. Но с другой стороны, если не ходить, так и ноги могут атрофироваться. Домашние тренажеры конечно достигли невиданной эффективности, но кто ими пользуется? Вот и ходим периодически на работу, посидим немного, по старинке, поговорим и к обеду расходимся потихоньку. Но на сегодня с меня хватит, я уже свою порцию общения с реальностью получил. Пошла она в жопу такая реальность.
По дороге домой поймал себя на мысли, что как-то давно не было хорошего настроения. Да ладно, не всё так плохо. Вот, кажется, недавно где-то услышал хорошую шутку, и я даже засмеялся, да, точно помню, засмеялся. А на этой неделе, точно, в среду видел вечером неплохой фильм. Нечасто бывает, но было же. Ну, по крайней мере, фильм был лучше других, и мне почти каждую рекламу удавалось почти полностью пропустить. Они конечно стараются вставить её на самом интересном и важном моменте, заставки комбинируют и делают переход между рекламой и фильмом незаметным, чтобы все смотрели полностью, стараясь не пропустить сам фильм. Но я не так прост. Выключаю звук и отворачиваюсь, и потом стараюсь поймать тот самый момент. Мне кажется у меня уже чутьё на это. Краем глаза подглядываю на секунду, и сразу в сторону, чтобы в подсознание свои помои мне не лили.
Кстати насчет помоев. Задумавшись на ходу, я почти всю дорогу смотрел на огромный рекламный щит, висевший на моём доме. Как я его ненавижу. Он такой большой и на него очень трудно не смотреть. Ну, вот я и снова дома.
— Итак, за работу. Что я там вчера делал? — спросил я сам себя, и углубился в мышинизированный труд над множеством кнопочек, галочек и других дружественных неизвестно кому интерфейсов.
Прошло какое-то время. Работа непроизвольно как обычно перешла в процесс плевания в потолок. Клавиатура (которой всё равно почти никто не пользуется) была сдвинута в сторону, а мышью я водил по экрану, глубокомысленно объезжая находящиеся на нём элементы восьмерками и прочими замысловатыми фигурами.
Сколько времени прошло не знаю, но в момент просветления я вдруг понял, почему дело встало. Мне была нужна информация по одной из функций, и я дернул за ссылку, где обычно можно было подобную инфу найти.
Ссылка открылась, и только я привычно-лениво начал изучать её содержимое, как откуда-то сбоку вылезло окно, в котором самым наглым образом появилась заставка одной из самых известных медиастудий, и потом пошли кадры из фильма. Я конечно сразу окно закрыл, недовольно подумав, с чего это такая неожиданная реклама вылезла во весь экран, но вдруг из подсознания всплыла цифра: общая длительность видео, которое я как-то краем глаза успел заметить. Файл в кэше нашелся быстро, и когда я увидел, как он называется, у меня похолодело все, что только может похолодеть.
Это была НЕ РЕКЛАМА. Это был САМ ФИЛЬМ.
Черт! Черт! Черт!
Может это случайно, и никто не заметил? Файл я удалю как надо, без следов (уже удалил), в логах сотру, я ж не домохозяйка какая-нибудь. Где ещё может остаться инфа что это произошло? Скорее всего у провайдера всё фиксируется. По крайней мере может. А значит, они узнают, что файл скачивался.
Черт! Ведь всё время собирался сам настроить firewall, чтобы всё правильно было, и каждый раз откладывал, ленился. Вот и доленился. Откуда ж эта сволочь вылезла?
Я схватился за голову. Биться ей об стену не стал, хотя очень хотелось. Сначала в ней было пусто. Ну, то есть не совсем пусто, но ничего разумного и доброго там не было. А потом память, хоть и основательно поеденная склерозом, но все-таки не отключившаяся полностью, выдала мне ответ.
Контент-террористы. Подставляют, подкидывают людям контент, чтобы их обвинили в нарушении прав. Точно, я ведь слышал об этом, но поверить не мог. Мне как-то всегда думалось, что эти слухи про террористов — идиотские выдумки. Что эти люди и правда были преступниками, скачивали и смотрели фильмы, надеясь что их не найдут. Даже когда знакомые каких-то знакомых рассказали, что буквально в соседнем районе взяли одного такого «нарушителя», и что он не мог этого сделать, и его подставили, я не особо верил, что такое может быть. И уж никак не мог я подумать, что такое может случиться со мной.
Может быть всё-таки никто не узнает об этом?
И вдруг в уголке экрана засветилось уведомление. Почта.
Завтра в 9:00 вы обязаны прибыть… На вашем узле было зарегистрировано неправомерное использование объектов… и т.д.
Что же делать? Мне конец.
Если бы это был фильм мелкой студии, можно было бы на что-то надеяться, а так всё — вышка. И ничего не докажешь. Один выход — бежать сейчас и найти, кто меня подставил. С другой стороны, если не сдамся, я автоматом оказываюсь «злостным» с отягчающими и меня вообще имеют право при попытке к бегству… как того камикадзе…
Вызвали завтра в 9. Время ещё есть. Надо найти хоть что-то. Я снова подключил сеть.
Садилось солнце. Улицы, слегка мокрые от дождя, поблёскивали странным светло желтым цветом. Но я этого не видел.
Прошло уже много часов в судорожных скачках по дебрям сетевых страниц. Ещё вчера такие безумные переходы по непроверенным ссылкам казались мне жутко опасной вещью. А сейчас — терять нечего. Всегда казалось, стоит только поискать — и можно выйти на секретные сообщества, они же наверняка есть. Кто-то же должен знать, что это за террористы и почему они это делают. Но ничего не удаётся найти, как в кошмаре всё ускользает, и я тону в болоте бесполезной информации.
Что же это такое? Руки дрожат. Такое ощущение, что кто-то душит меня за шею, и от этого в глазах темнеет. Ну, то есть не темнеет, но вроде бы вижу экран, а ничего не понимаю что на нем. Я достал из ящика таблетки. Взял одну. Гладкая такая, приятная на ощупь, зеленая. Проглотил. Я помню, когда это началось, врач сказал, что ничего страшного, это стресс, переутомление, вот выписал таблетки. И сначала казалось, что мне от них явно лучше. Я с подозрением посмотрел на зелёненькие кружочки, залитые пластиком. А может от них только хуже? Но ведь я сам читал инструкцию, побочных эффектов нет, и привыкания тоже нет. В инете то же самое написано.
Я с трудом вылез из-за стола и рухнул на диван. Некоторое время просто лежал в пустоте, слушая странные звуки и голоса в голове, и обрывки каких-то мыслей, не особенно уверенный, мои это мысли или нет.
Проснулся посреди ночи, было еще темно.
Пашка! Точно, у него есть связи, он мне поможет. Я отправился к нему, и путь был неблизкий. Доеду видимо только к утру. Когда в 9 я не явлюсь, они первым делом отправятся ко мне домой и на работу. Конечно если бы сразу задействовали полицию, меня бы очень быстро нашли, но надеюсь они не будут так торопиться, знают ведь, что деваться мне некуда. Значит у меня ещё есть время.
Сколько раз я слышал эти слова: «в случае чрезвычайной ситуации возьмите самое необходимое и покиньте здание». «Что же это, самое необходимое?», — с ужасом озираясь вокруг, думал я. А время шло. Казалось, что к дому уже едет группа захвата и с каждой секундой они все ближе. Так ничего и не придумав, я сбежал вниз и взялся за ручку двери. Было страшно открыть её. Вдруг там меня уже ждут? Я медленно-медленно потянул дверь на себя. Тишина. Город спал, и в полутёмном дворе было тихо.
Все правильно, уговаривал я себя, раньше утра меня точно искать не станут, ни к чему им это. И уж тем более ни к чему караулить в темноте. И все равно казалось, что вот-вот включится яркий свет, и со всех сторон выбегут вооруженные люди в масках. С этим ощущением я сел в машину и осторожно выехал на полупустую улицу. Меня окружал родной, но необычно незнакомый ночной город. Проносившиеся в темноте огоньки всегда вызывали такое ощущение спокойствия, а сейчас они были зловещие, как глаза крокодилов, медленно плавающих в ядовитой реке.
Пашка всегда был солидным автором. Состоит в гильдии писателей, я слышал он даже лично знает некоторых правообладателей, серьезный человек, в общем. Наверняка он знает что делать. Ну вот я и прибыл. Машину пришлось бросить, причём подальше от места, ведь её быстро найдут.
Пашка держался невозмутимо спокойно. Он сразу понял, зачем я пришёл. Мы стояли и смотрели в сторону окна, как будто ничего не произошло, и я просто зашёл поболтать. Он заговорил первым.
— О тебе говорят в новостях.
— Да? И что говорят?
— Работник умственного труда, компьютеры. Из таких людей и получаются преступники. Коллеги говорят, что в последнее время ты вел себя странно. Твой врач подтвердил, что у тебя были проблемы с психикой. Все кивают головами: да, да, вот ведь как бывает.
Он вдруг посмотрел на меня и опустил голову. Глубоко вздохнул.
— Я сейчас не могу, ничем не могу тебе помочь. Помнишь Григория? Он на меня наехал с моей последней книгой. Типа я использовал его авторские тексты, и корреляция сочетаний букв больше допустимого предела, в общем, сам понимаешь… Очень надеюсь, что смогу выкрутиться, но деньги все ушли на суд. Не знаю, как буду жить, хоть бы на свободе остаться.
— Дай хотя бы транс-карточку, я уеду из города. Меня же с моей засекут. Скажешь, что я залез к тебе ночью и украл.
— Хорошо, — быстро согласился он и пошел в кабинет за карточкой. Стало заметно, что он нервничает. Ещё бы, я же опасный преступник.
— И вот ещё что, — начал Пашка, выходя из кабинета. Потом подошёл поближе и продолжил вполголоса, — есть один чат, адреса я не знаю, но ты найдёшь. Называется вот как… — Он подошел к полкам с книгами, и показал мне на слово в одном из названий, потом на вторую книгу, второе слово.
— Там должны быть ребята, которые знают больше чем я. Но я тебе этого не говорил.
С Пашкиной карточкой я добрался до вокзала и, стараясь не выглядеть подозрительно, сел в первый попавшийся поезд. Так меня труднее будет найти, не будет логики в выборе направления. Ехал я не особо долго, надо было хоть куда-то уехать, но и времени терять тоже было нельзя. Всю дорогу думал о вафлях и футболе. Это я так шучу. Конечно, ни о чём другом я думать не мог, кроме как о том, кто меня подставил. И главное зачем? Перебрал все варианты, какие только мог вообразить. Врагов у меня нет. Никому дорогу не перешёл. Обычный человек, живу, работаю. Остаются только эти террористы, а я получается — случайная жертва. Часто оглядывался вокруг. Пассажиры казались мне странными. Казалось все они — террористы и того гляди, набросятся на меня. Так и прошла моя неожиданная поездка.
На следующий день в другом городе я сидел в маленьком кафе и ждал. Ждал, когда кто-нибудь ответит мне на моё глупое и одинокое «hi all». Это был тот самый чат. Только бы кто-нибудь был онлайн. Эх, да не просто «кто-нибудь», а кто-то, кто действительно знает то, что мне нужно. Невелика надежда, но это всё что у меня сейчас осталось.
Я пытался не смотреть всё время на курсор, но это было трудно. И вот я дождался. Появилось ответное «hi». Не помню как я начал разговор, сколько людей там было, и как я решил, кому именно сказать, кто я, и задать этот вопрос. Вся беседа состояла из одних намёков, но было видно, что они в курсе дел и если кто и знает про этих террористов, то это они.
Я> а вы не боитесь что вас поймают?
U2> так мы ж ничего незаконного не делаем )
U1> сидим тут просто говорим о жизни
U2> это пока разрешено))
И вот я долблю в личку плохо слушающимися пальцами длинную фразу, крик о помощи, вкладывая в неё последние силы сжатого нервным напряжением :
Я> дай мне хоть намек хоть что нибудь кто эти террористы
Я> я найду я раскопаю кто меня подставил мне надо доказать что это не я
Я> нужна хоть какая-то зацепка кто кто это сделал??
И снова я жду. Жду чуда. Он должен знать, должен. У меня будут доказательства, возможно будет непросто убедить их, но это шанс. Шанс доказать, что я ни в чём не виноват. Ни в чём.
И тут случилось то, чего я боялся всё это время. Резкий жёсткий голос откуда-то снаружи произнес:
«Оставаться на месте! Поднимите руки от клавиатуры или мы будем стрелять!»
В этот самый момент на экране появился ответ:
U2> да нет никаких террористов
U2> ты что до сих пор не понял кто?
Я застыл как в страшном сне, вижу перед глазами только эту фразу. Пошевелиться не могу. Выстрел был какой-то негромкий, странный. И боли не было, только вдруг чувствую — силы оставляют тело, как будто меня выключили, всё плывет… а потом глаза закрываются. Я тону в темноте и мысли путаются, как будто засыпаю. А ведь правда, может это — просто сон? Не может это быть правдой.
Пожалуйста… пожалуйста… пожалуйста… пусть это будет сон.
И такой жуткий и тягучий, страх смерти: вот сейчас, вот в эту минуту всё кончится. Неужели теперь это происходит на самом деле? Я чувствую только как тело заваливается в сторону. Сейчас оно должно удариться об пол. А он так далеко, что чувство падения захватывает меня полностью. Почему-то вспоминается, как в детстве я качался на качелях. Деревянные, с облупляющейся краской, они опускаются вниз, бесконечно долго. А я всё падаю, падаю… И вдруг опускаюсь на что-то мягкое.
Глаза сразу открываются, и я вижу прямо перед носом обшивку соседнего сиденья в поезде, на которое я свалился, задремав. Я поспешил сесть обратно. Ох, всё-таки это сон, а я жив, и ничего этого не было. Вот сколько раз снилось, но каждый раз до самого конца не понимаешь, что это сон. «Какая технология, а? Вот бы в кино такую. Каждый раз смотришь, и каждый раз как в первый раз,» — думал я, оглядываясь вокруг.
А вот и плохие новости: я всё-таки еду в поезде неизвестно куда, спасаясь неизвестно от кого. Я посмотрел в окно. На самом деле я не люблю путешествовать, и редко вообще покидаю город. Всё как-то собирался куда-нибудь съездить, просто отдохнуть, сменить обстановку, развеяться. Вот и представился случай. Ирония какая. Посмотреть мир и быть застреленным правополицией где-нибудь в захолустье.
За окном проносились незнакомые места. Такое необычное ощущение, как будто всё нереально, как будто отправляюсь в неизвестность, один, чуть ли не на другую планету, и пути назад уже нет, и никто не поможет, можно рассчитывать только на себя.
Так, а что же мне всё-таки приснилось, вроде бы что-то важное? Ничего не помню. Вот так всегда, даже если напрячься и постараться сейчас вспомнить — уже бесполезно. Помню только как не мог пошевелиться и страх смерти. Я попытался расслабиться и забыть хоть ненадолго, что убегаю. Заодно не буду казаться другим пассажирам таким подозрительным, притворюсь, что мне жутко скучно ехать с ними в этом поезде, и всё мне до смерти надоело.
Так прошло несколько часов, пока наконец я не выдержал и выскочил на очередной остановке. Похоже город был немаленький, судя по пейзажу уходящих вдаль улиц. Я остановился рядом с урной, поглядел на Пашкину карточку и выбросил. Ей нельзя было больше пользоваться, они бы узнали, куда я поехал.
Осторожно оглядываясь по сторонам, я углубился в город. Не заходить же в интернет прямо на вокзале. Вместе со мной двигалась толпа людей, молчаливых, торопящихся, недовольных. Чем они недовольны? Ведь им ничто не угрожает. А мне нужно срочно найти спокойное место, пока не умерла моя надежда на спасение.
Я шел по незнакомым, казавшимся мрачноватыми улицам, вдыхая запах чужого города. Местами в тротуаре непонятно зачем были вделаны цветные панели. Кто их знает, придумали зачем-то, у нас таких не было. Я потрогал одну из них ногой. Подрезиненная, какой-то особый пластик. Кажется я уже достаточно прошёл. Скользнув по фасадам зданий вдоль улицы, мой взгляд остановился на полупрозрачной двери под вывеской «freelunch». Заходя внутрь, я почему-то подумал, как плохо мне пришлось бы в общем-то недавние времена, когда не в каждом кафе была сеть.
Не скажу, что чат удалось легко найти. И потом очень долго провозился с клиентом, который никак не хотел подключаться. Глупейшее чувство, как будто программа, которой ты много пользовался, хотя и давно, вдруг отказывается работать, и как будто назло все опции потерялись в дебрях меню, а времени остаётся всё меньше.
Я смотрел на только что напечатанное мной «hi all», пытаясь понять, отчего в этот момент появилось легкое дежавю. Ах да. Ничего странного. Ведь каждый раз, когда заходишь в незнакомый чат, обычно именно так и пишешь. Вот и кажется, что это уже было.
Тем временем в чате появилась активность. Похоже мне повезло — один из ников показался знакомым. Конечно я не мог его видеть раньше, но мне почему-то казалось, что именно он знает ответ на мой вопрос. У меня это иногда бывает, как будто знаю, что произойдёт дальше и что мне надо делать. Преодолевая напряжение, я ждал ответа в личке. И снова мне показалось, что это уже было. Вот сейчас, еще секунда, и появится ответ.
Мне кажется, я даже видел, как перерисовывается окно, как строчки сдвигаются вверх, а потом на освободившемся месте упрямые пикселы дешевой жидкокристаллической матрицы складываются в слова:
U2> А ты что до сих пор не понял кто?
Глядя на эту фразу, я почувствовал, как нервные клетки в умирают от безысходности. Всё стало ясно. Бесполезно искать. Мне нечего и некому доказывать.
В этот момент дежавю усилилось до предела, оно стало практически осязаемым. Время как будто остановилось, как это показывают в фильмах, в замедленном темпе, убирая цвет. В воздухе пахло опасностью. Я видел каждую пылинку на столе, отсвечивающую в сером стальном свете.
И тут… ничего не произошло. Город так же шумел за окном. Посетители как ни в чем не бывало продолжали тыкать в экраны, читая новости, смотря веселые картинки, или что они там смотрят. Наверно даже если бы у каждого из них сейчас вылез pop-up с фотографией особо опасного разыскиваемого меня, они лишь раздраженно закрыли бы его, и никто бы не подумал оглянуться вокруг.
Я вдруг понял, что так напрягся, что не дышу уже наверно минуту. Нервы, нервы. Я потёр руками шею. Нашел в себе силы набрать:
ME> что же мне теперь делать?
U2> а ничего
U2> ты все уже сделал
U2> теперь весь вопрос, кто тебя найдет первым
«Тоже мне, вопрос» — подумал я. Рассуждают там наверно, как будет интереснее, сразу меня застрелят, или арестуют. Может какая-нибудь огранизация по борьбе за электронную независимость попытается растянуть дело на много лет. Мне-то какая теперь разница?
В безнадёжной апатии я просидел еще несколько часов. Смотрел, как люди входили и выходили, выбирали места, заказывали еду. Мир вокруг жил своей жизнью и плевался рекламой пирожков, курицы и салатов, рекламой, которую я так недавно ненавидел. А теперь мне было всё равно.
Но не моему организму. Я ведь ничего не ел со вчерашнего дня. Как на зло откуда-то ввалилась толпа народу, все толкались и норовили пробиться поближе к раздаче. Я купил пирожок и отойдя в сторону, присел на пластиковый стул. В кармане что-то хрустнуло. С удивлением я достал оттуда кусок бумаги. Записка. «У нас общие враги. Мы можем тебе помочь». Я быстро огляделся вокруг, пытаясь сообразить, откуда она взялась, но ничего подозрительного не заметил. Опять посмотрел на листок. Внизу время и место встречи. Только пароля не хватает… Ах да, они же меня видели. По крайней мере тот, кто сунул мне записку.
Так вот что имелось в виду под «кто меня первым найдет». Я снова открыл чат, собираясь расспросить, что это за сюрпризы такие, но там как ветром всех сдуло. Это не случайно, подумал я. Значит пока я тут сидел, как синий экран смерти, они значит действовали. Кто же они такие? Нашли меня, подсунули записку. Логично. Если бы они попытались прямо подойти ко мне на улице, я бы стал убегать, решив, что это полиция. А так очевидно, что нет. Они бы, если нашли, давно арестовали бы.
До встречи еще было время, и я отправился пешком, раздумывая на ходу. Как говорится, есть террористы, нет террористов, в любом случае кому-то надо было их придумать. В чате мне сказали, что их нет. А может это они и были? Сейчас накачают меня чем-нибудь, и через час я уже как зомби выйду на площадь, весь обвешанный планшетами. Я замотал головой, прогоняя уже обрастающую красочными подробностями мысленную картину своей трагической гибели.
Как всё-таки странно, всего несколько часов назад я убегал от полиции, с единственной мыслью, как спасти свою жизнь. А сейчас угроза как будто отодвинулась, и я рассуждаю о том, не опасно ли мне будет идти на встречу с этими людьми. Хотя как ни крути, другого выхода у меня нет.
В 3 часа дня я ждал в условленном месте на скамейке. Небо временами прояснялось, освещая дорожки парка, напоминающие о лабиринтах и пакмане. Вдалеке был слышен шум проезжающих машин. Редкие прохожие, неторопливо бредущие кто куда, казалось, были заняты своими мыслями.
Подошел молодой парень, присел рядом. По первым словам стало ясно, что он пришёл за мной. Разговор шёл спокойно, умеренно дружелюбно. Представившись «семёнпэлом», он обещал потом показать как пишется. Как звать меня, даже спрашивать не стал: «Думаю, тебе нетрудно будет забыть своё имя. Один ник, другой ник, дело привычное? Придумай себе новый, никак не связанный с прошлым.»
Первым делом я конечно спросил, кто они такие. Он не ответил, лишь уклончиво сказал, что они борются против интеллектуальной собственности, и я почему-то про себя назвал их «партизанами». Не знаю как ему, но мне очень хотелось побыстрее уйти с этого места. Я все время оглядывался по сторонам, и когда оказалось, что для меня уже готово укрытие, я сразу же согласился отправиться туда. Поговорить по дороге не удалось, да я и не особенно рвался, мало ли, услышит кто. Я у него всё узнаю, как только доберёмся до места.
Нет, это был не секретный бункер глубоко в лесу, а обыкновенная квартира. Одна комната, кухня, ничего лишнего. Здесь видимо кто-то раньше жил, но убрано всё очень аккуратно. Как только мы прибыли, Семён развалился в кресле и стал «вводить меня в курс дела».
Оказалось, я не очень хорошо знал законодательство. Смертная казнь не применяется, если фильм скачан для личного просмотра. Но знают это только юристы, пытаться разобраться — только запутаешься. «Понимаешь, это им выгодно, чтобы все думали: чуть что — вышка», объяснял Семён, слегка помогая себе жестами. Он продолжал: «Вот и устраивают такие подставы для устрашения. Обвинения предъявят, пошумят, типа прокурор требует высшей меры!.. А потом сошлют куда-нибудь подальше, никто и не знает, чем дело кончилось. Мало кому удаётся сбежать, обычно всех ловят. Большинство и не пытаются. Наверно потому, что это как вирус, никогда не знаешь, кто его подцепит. И попадаются на него простые люди, а ты вот… как вы себя называете? Кодеры?»
Я криво усмехнулся. «Да, неважно, — обнадёживающим тоном продолжал он, — ты пока тут устраивайся, ничего делать не надо. А мы тебе скоро привезем машинку. Через сеть общаться нельзя, слишком опасно, всё отслеживается. А до того, что происходит в реальном мире, никому нет дела. Поэтому говорить будем при личной встрече. Важные вещи записывай на бумаге, если разучился, самое время вспомнить. Ну как, есть вопросы?» — закончил он, вставая с кресла.
Я пожал плечами, пытаясь сложить всё услышанное в общую картину.
— А что за машинку-то?
— Ну, компьютер… У нас есть для тебя одно дело, ты как раз подойдешь.
— Неужто, программку какую написать?
— Погоди, не всё сразу, потом узнаешь.
Больше мне ничего из него вытянуть не удалось. Он только повторял, что всё объяснит потом, что они скоро со мной свяжутся, и двинулся в прихожую. Когда мы попрощались, уже закрывая дверь (отворачиваясь), я случайно поймал его взгляд. И взгляд этот мне очень не понравился.
Сделав пару кругов по комнате, я осторожно подошел к краю окна. Казалось, если только выгляну, меня обнаружат враги. Напротив, в небольшом отдалении, чернели окна соседнего дома. Оттуда, из темноты, кто-то наблюдает, ждёт. Кто был этот человек, который меня сюда привёл? Я ничего о нём не знаю.
Я стал думать, вспоминать его слова, интонации. Что-то всё слишком гладко получилось. Так легко я убежал из города, так быстро они меня нашли. И квартирка уже была готова как раз для такого случая. Может партизаны сами это всё устроили, и теперь используют меня? Ведь им нужны программисты для чего-то. Попробуй заставь человека, рискуя жизнью, работать на них. А так мне терять нечего, мало того, я как бы должен верить, что они меня спасли.
Что же было в его взгляде? Подозрительность, может даже опасение. А что если он не врал, и меня действительно подставили агенты этого, как его… то ли АИБ то ли УИБ, что-то-там информационной безопасности? Но не случайно… Выбрали именно меня, заранее подготовились, следили за мной, и теперь с моей помощью хотят выйти на партизан?
Поломав голову над этой дилеммой, я решил отложить её до завтра. Поужинал, включил телевизор, дождался новостей. Про меня ничего не сказали. Стало как-то спокойней и даже немного обидно. За окнами стемнело и похоже мне ничего не оставалось, как собираться спать. Я еще раз оглядел своё новое жильё, где похоже мне придется провести немало времени. Хотя… кто знает? Поживём — увидим.
Автор: ID_Daemon
