Рубрика «Читальный зал» - 199

Те, кому выпало жить при смене политических систем, помнят то граничащее с откровением чувство удивления, возникающее, когда выясняется, что самое прекрасное и гуманное общество на самом деле таковым не являлось. Природа власти допускает значительное разнообразие механизмов, форм и оттенков, при этом всегда оставляя лазейки для преемственности самого явления. Велика ли разница — схлопотать 10 лет за анекдот о Бессмертном (во времена диктатуры пролетариата) или за хентай на жёстком диске (во времена либеральной демократии)? Конечно, этот вопрос предполагает определённое обобщение и по сути своей является риторическим. Однако, понаблюдав за ходом истории самых разных стран, вы обнаружите, что на смену самой замечательной и прекрасной форме общественного управления приходит ещё более прекрасная и гуманная. По крайней мере, так считается до тех пор, пока её не сменит последующая. Таким образом, в какую бы эпоху вы не очутились на той или иной территории, вы непременно попадёте в самый лучший из всех существующих миров. Это удивительное в своей универсальности свойство настоящего подталкивает нас к ещё большему обобщению, по сравнению с которым предыдущее кажется невинной шуткой. Впрочем, не стану отрицать — подобные умозаключения легко могут привести нас на зыбкие почвы, где растут и процветают теории заговоров.

Пётр Викторович пил нектар маленькими частыми глоточками. Вытянув хоботок и ритмично взмахивая переливающимися нежно-лимонными крылышками, он просунул его в самую глубину цветка и с упоением втягивал в себя благоухающую амброзию. Стоял чудесный летний день, небо от горизонта до горизонта сияло чистотой, как ещё с прошлого вечера и предсказывал гидрометцентр. Не предвиделось ни дождя, ни простого ветра, который иногда усложнял не только опыление, но и брачные игры, своими порывами сдувая танцующие пары прочь от источников освещения. Лето вообще выдалось замечательное — жаркое и солнечное. Временами обводя окрестности своими фасеточными глазами, Пётр Викторович любовался бескрайним лугом, усеянным тут и там полевыми цветами. Над лугом без устали порхали многие сотни друзей и подруг, крылья которых, под стать цветам, были раскрашены самыми нежными и причудливыми оттенками. Достаточно присесть на травинку и замереть — ни птица, ни стрекоза нипочём не отличат от невинного цветка. Но стрекозы, как и птицы, давно уже перевелись в этих местах, а пауки, не к ночи будут помянуты, уже несколько лет как оттёрты к самой опушке леса и не смеют показываться на открытом пространстве, тем более днём.
Читать полностью »